Андрей Буревой - Одержимый. Драконоборец Империи

«Ну и что? – опомнившись, фыркнул бес. – Я тебя предупреждать не нанимался!»

«Да то, что таким образом получается факт твоего преступного бездействия налицо, – благодушно просветил я его. И, аж зажмурившись от удовольствия, промурлыкал: – А это деяние у нас жуть какое наказуемое! – Да тут же поставил вопрос ребром перед настороженно уставившимся на меня прохвостом: – Ну так что – будем твою вину в золотых кругляшах, причитающихся к взысканию, исчислять или делами загладишь?»

Бес негодующе засопел, но, как и ожидалось, чуя свою вину, развивать инцидент не решился. Опасаясь, видимо, еще на миллион золотом попасть.

Так что посопел он, посопел, да за дело взялся. С кислой рожей и легким хлопком исчез, а через какой-то неуловимый миг взял контроль над моими руками и принялся злодея-отравителя на листе бумаги изображать.

И за какую-то четверть часа с порученным ему делом справился. Выполнив карандашом пару превосходных, нарисованных в мельчайших деталях портретов. На одном был, как живой, изображен виденный мной в зале лжеприказчик, а на другом… А на другом обнаружился совсем иной мужчина на первый взгляд, да и на второй тоже, не имеющий никакого сходства с первым. Гораздо моложе его – лет так тридцати пяти, с простецким и нисколько не одутловатым лицом, коротко стриженный и без каких-либо признаков плеши, безбородый и не имеющий никакой, даже крохотной, бородавки на носу. В общем, в этом человеке я бы ни за что того приказчика не опознал.

– Да просто потрясающе рисуете, сэр Кэрридан! – изумленно выдал Рабле, когда выполненные с помощью беса портреты перекочевали в его руки. И тут же недоуменно нахмурился: – А почему их двое? Что, вы среди посетителей таверны еще кого-то подозрительного заметили в тот момент?

– Нет, – усмехнувшись, покачал я головой. И пояснил асс-тарху, переводящему озадаченный взгляд с одного листа на другой: – Просто я полагаю, что облик приказчика для злодея не настоящий. Это его маскировка. А без нее, если убрать грим и всякую мишуру вроде парика и накладной бороды, он выглядит совсем иначе. Ну примерно так, как вышел на втором портрете.

– Ясно… – задумчиво пробормотал служащий Охранки. Посидел еще чуть, пялясь на портреты и о чем-то сосредоточенно размышляя, и спохватился: – Что ж, благодарю вас, сэр Кэрридан. Отдыхайте тогда, а мы поисками злоумышленника незамедлительно займемся.

– Удачи! – от всего сердца пожелал я. Как-никак сам кровно заинтересован в скорейшей поимке злодея-отравителя, чтоб повторения покушения на меня не приключилось.

Серомундирники откланялись и спешно покинули мою комнату. А целитель, который словно только этого и ждал, тут же заявил:

– Сэр Кэрридан, я, несомненно, восхищен тем, что вы сумели без какой-либо непосредственной помощи справиться со столь страшным ядом и даже не выглядите при этом сколь-нибудь болезненным… Но полагаю, что некоторые лечебные меры, обычно применяемые для скорейшего восстановления после поражения отравляющими веществами, вашему невероятно сильному организму все-таки тоже не повредят. – И сунул мне в руки серебряный стаканчик с каким-то питьем. – Вот, выпейте. И поспите.

Если честно – вот чего-чего, а спать мне совершенно не хотелось. Ведь после использованного моей невестой исцеляющего заклинания от моего недомогания не осталось и следа. Ушедшие было силы вернулись враз. И теперь их столько, что хоть бегай по стенам. Я просто не решился показывать, насколько мне стало лучше, и вскакивать с кровати. А то прошедшее без каких-либо последствий питье смертельного яда и так чересчур подозрительно выглядит.

«И теперь вот придется мне из-за своей предусмотрительности взаправду лечиться, – расстроенно подумал я. Да махнул рукой. – А впрочем, что с того? Посплю… Не лежать же мне, в конце концов, до утра, пялясь в потолок?»

Так что, вздохнув, я проглотил предложенное целителем питье, оказавшееся против ожиданий весьма недурственным на вкус. А буквально через несколько мгновений отрубился.

Проснулся же, когда было уже далеко за полдень, судя по солнцу, бьющему в неплотно прикрытое шторой окно. Хотел было сразу встать, да вовремя опомнился, заметив дремлющего рядом на стуле целителя. Так что, быстро передумав подниматься, я ограничился бодрым потягиванием. А затем окликнул свою, так сказать, сиделку:

– Тьер Клейн!

– А? Что?! – едва не подскочил тот.

– Вставать-то мне можно? – незамедлительно, не давая опомниться, спросил у него я. Да тут же, не дожидаясь ответа, начал подниматься с постели. Пиво-то, выпитое вчера, уже страсть как просится наружу.