Симона Вилар - Ведьма в Царьграде

Она уходила, все так же смеясь. Не оглянулась даже, когда Малк позвал ее, опять повторял, чтобы она спасла себя, что он не найдет себе успокоения, понимая, что колдовство превратит ее в чудовище, в нелюдь!

Ох, как же надоедливы эти христиане!

Малфрида не видела, как Малк выбежал за ней, смотрел с отчаянием вслед. Казалось, сейчас бросится догонять ее… Но к нему уже подскочила взволнованная Гапка, прижалась, умоляла, плакала, молила. И он уступил. Накинул на нее свой полушубок, повел к дому, обняв за плечи. Но шел медленно и тяжело, будто под грузом навалившейся боли. Однако больше так и не глянул вслед ушедшей ведьме.

Она была уже далеко. Поначалу шла, потом бежала между красноватых стволов сосен, под все усиливавшимся снегопадом, навстречу ветру. Но холода не чувствовала. Более того, чем дальше она уходила, тем жарче разгоралось в ней непередаваемое ощущение клокотавшей внутри мощи. Как же она устала быть придавленной этими иноверцами с их упорством и убежденностью в своей правоте! Они подавляли ее, лишали волшебства. Но теперь она наконец ощутила свободу, силу, жар в крови…

Жар усиливался, Малфрида на ходу скинула свой роскошный охабень, отбросила пышную шапку, рвала с рук браслеты, дорогие колты с головного обруча – все то, чем украсила себя, чтобы поразить Малка, понравиться ему. Да и кто такой этот Малк? Он прав в том, что они всегда были слишком разными. И она уже забыла его, не думала о нем. Ее влекло иное.

Грудь распирало, кровь кипела. Не в силах больше сдерживаться, Малфрида пронзительно закричала, разбежалась, прыгнула, взлетела и, перекувыркнувшись в воздухе, опустилась, почти упав на грудь… Но упала уже на сильные лапы пушистой светлой волчицы.

Волчица резво подскочила, вздыбив загривок, опять приникла к земле, обнажив острые клыки, будто в оскале улыбки. И побежала дальше, легко и свободно, подскакивая, играя силой. На ходу она забавлялась, ловя пастью пролетавшие снежинки. Их становилось все больше, все вокруг заметало, и вскоре даже следов волчицы на земле не осталось. Только лес шумел.

Корзно – накидка, застегивающаяся на плече.

Понева – запашная славянская юбка.

Див – демонический дух, существо непривлекательного вида, обитающее на верхушках деревьев и пугающее путников странными звуками.

Пушевик – живая коряга, дух непроходимых чащ.

Глуздырь – грудной младенец, малыш.

Мары – темные духи, владеющие человеком, когда он в беспамятстве или слаб.

Об этом рассказывается в романе «Ведьма княгини».

Травень – май.

Исполох – сильный испуг, помешательство от страха.

Суложь – жена.

Вятичи – восточнославянское племя, проживающее по берегам верхней и средней Оки. Из всех славянских племен вошло в состав Руси последним, уже при завоеваниях Святослава.

Ромеи – так называли разноэтническое население Византийской империи (ромеи – от слова «римляне»; жители Византии считали себя потомками Римской империи); Царьград – Константинополь, столица Византии, современный Стамбул.

Повой – головной убор замужних женщин, своего рода шапочка с налобником.

Лихоманка – тяжелая болезнь, лихорадка.

Каганец – глиняный светильник.

День Матери Земли отмечался 10 мая.

Об этом рассказывается в романе «Ведьма и князь».

Гонт – особая деревянная черепица, каждая досочка которой натиралась олифой и отливала желтизной, что при дневном освещении создавало впечатление позолоты.

Гридница – обширный покой, где князья пировали или собирались с боярами на совет.

Рось – правый приток Днепра.

Кочевые или полукочевые народы, проживающие в степях близ границы Руси.

Ряд – договор.

Нарочитый – знатный, уважаемый, именитый.

Ясыр – налог в лице пленников, живой товар.

Самват – крепость севернее древнего Киева, где обычно жили дружинники князей.

Финно-угорские племена, проживавшие на территории современной Прибалтики и России.

Вик – слово, обозначающее поход. Отсюда и «викинг» – походный человек.