Ярослав увидел охранников, которые, заняв позиции за укрытиями, вели непрерывный огонь по точкам, где должен был находиться противник. Но их стрельба не приносила результата. Враг огрызался короткими очередями, и почти все они находили своего адресата.
Ярослав крикнул в эфир:
— Рассредоточиться! Рубежи не сдавать!
Ответом ему был сильный удар в голову. Пуля чиркнула по черепу, оторвав ухо. Ярослав рыкнул от боли и получил вторую пулю в ногу. Он рухнул на каменный пол, и сознание померкло, погрузив его во тьму.
* * *
Яровцев очнулся оттого, что его резко вздернули на ноги и попытались установить, словно он был памятником павшему начальнику охраны, отдавшему жизнь за хозяина. Ярослав открыл глаза и увидел перед собой недоумевающего Сергея Зубарева.
— Я еще жив? — спросил Яровцев.
— А ты что, собрался умирать? — спросил Зубарев.
— Меня же…
Ярослав хотел сказать, что его ранили, но бросил взгляд на пол, откуда только что поднялся, и кроме белых мраморных плиток ничего не увидел. Ни капли крови, что было удивительно! Инстинктивно рука метнулась к оторванному уху и нашла его на месте.
Яровцев перекрестился и пощупал ногу. Она оказалась также цела. Только память услужливо напоминала о том, как оторвало пулей ухо и продырявило ногу.
Зубарев увидел его движения и злобно ухмыльнулся.
— А как сволочи, еще лезут? — спросил Ярослав. На что Сергей истерично расхохотался.
Яровцев посмотрел на него как на умопомешанного, но Зубарев поспешил объяснить свой поступок:
— А нет никого!
— Что, отступили? — спросил Ярослав, приводя в порядок малость помятый костюм.
И чем это боголюбовские стреляли, что никаких следов от вошедшей в ногу пули не осталось?
— Нет. Зачем? Их и не было!
— Что значит не было?! — не понял Яровцев и пристально посмотрел на своего заместителя.
Но от взгляда начальника Зубарев не пожелал таять и признаваться, что учинил над шефом дурацкий розыгрыш. Он твердо стоял на своей позиции.
— Не было никого. Никто не нападал на Папину дачу…
— Я что-то не понял: это пока я без сознания валялся, вы здесь все умом спятили?
— Зачем, — возразил Зубарев. — Мы практически все в нирване побывали. Всех я, конечно, не расспрашивал, но кто рядом со мной был, те все вырубились. Вот только что сражались, перестрелка шквальная была, а потом раз — и без сознания. Точно какая-то гнида свет вырубила. А когда сознание обратно проклюнулось — у кого как: у тебя вот почти одним из последних, — то тут уже никого и не было. Ни одного нападавшего! Ни одной стреляной гильзы! Все рожки в автоматах полные, словно мы и не стреляли вовсе. А те, кто ранен был, оказались целыми и невредимыми. Прямо как ты, Ярик!..
Ярослав пропустил мимо ушей панибратское обращение к себе, потому что сейчас было не до формальностей. Когда в округе творилась такая бесовщина, очень хотелось поскорее добраться до проволочного телефона, чтобы никакой несчастный случай с эфиром не вышел, и вызвать службу охотников за привидениями или на худой конец позвонить батюшке, чтобы он с кадилом, святой водой и молитвенником приехал чертей гнать.
— С ранеными — это полбеды, — продолжал Зубарев. — А вот что делать с теми, кого в бою успели пощелкать? Ведь мертвяки восстать успели!
Ярослав невольно перекрестился вновь.
— Вон Володька Соколов. Ему одному из первых голову разнесло. А теперь поднялся с целой черепушкой и поклоны небесам бьет, что Господь Хранитель его с того света вернул. Говорит, что уже котел адский увидел да чертей ораву, которая его за окаянный отросток в пекло тащила да приговаривала: «на жаркое, на жаркое». Божится, что потребует расчет и пострижется в монахи, чтобы свои грехи искупить! — с каким-то болезненным азартом рассказывал Зубарев.
Когда он закончил, Ярослав смерил помощника презрительным взглядом и поинтересовался:
— Ты меня за идиота держишь?! Как мертвые восстать сумели? Что у нас, новый спаситель нарисовался, а мы проморгали? Ты вообще чуешь, что дело Армагеддоном запахло? Нам в таком случае всем в монахи стричься пора, причем поротно, а Папу первым пропустить.
Его эскападу Зубарев явно проигнорировал, и Яровцев, поправив прическу и одернув пиджак, сменил тему.
— Как Папа-то? Его-то хоть не проморгали?
— Он у себя. С начала стрельбы из книжной залы не выходил. Заперся там с пятью бодигардами. До сих пор сидит.
— Папу надо навестить, — твердо сказал Ярослав.
Шефа Яровцев и Зубарев нашли в целости и сохранности за рабочим столом и в полном недоумении. Папа смотрел на видеофон с таким выражением, точно только что по аппарату общался с самим господином Сатаной.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу