Уильям Форстен - Вечный союз

Галеру подбросило в воздух взрывной волной, и Вука едва успел схватится за леер. Река кишела скотом.

— Правь на корабль! — приказал Вука.

Он понимал, что должен испытывать гнев, но в глубине души Вука ликовал. Они послали его на смерть, но все вышло наоборот. Большой корабль быстро погружался в воду. Он лежал на борту, и река с шумом врывалась в его орудийные порты. Внутри броненосца раздался еще один взрыв, и наружу вырвался язык пламени. Было слышно, как сорвавшиеся с лафетов пушки перекатываются внутри корабля, давя всех на своем пути.

Из обрушившийся в воду трубы вырвалась струя пара, обжигая тех, кто успел покинуть тонущее судно и качался на волнах рядом с ним. Казалось, сама река кричит от боли. Вуку не задевали вопли раненых и утопающих. Вглядываясь в темноту, он высматривал что-то в воде.

И он увидел его.

Вука спрыгнул за борт и, вынырнув на поверхность, схватился за проносившееся мимо бревно. Кашляя и отплевываясь, он замолотил по воде ногами и поплыл.

Наконец Вука оказался рядом с ним.

— Брат мой, я ранен, — простонал Манту, отчаянно цеплявшийся за какую-то доску. — Я обожжен.

— Я помогу тебе, — произнес Вука, обнимая раненого. Манту взглянул ему в глаза и понял все еще до того, как кинжал Вуки перерезал ему горло.

— Брат мой, — выдохнул Манту, и вода вокруг него покраснела.

Вука оттолкнул от себя тело брата. Пальцы Манту судорожно сжались, и наследник кар-карта скрылся под водой.

Вука начал грести к берегу. На секунду остановившись, он посмотрел на свою правую руку. Кинжал — он был все еще у него. Вука бросил его в воду. Лезвие блеснуло серебром и скрылось в темной воде.

Вуке стало холодно. Он сел на бревно верхом и огляделся.

Полуночное небо пронзила падающая звезда — стрела, пущенная предком, — и Вуку охватил озноб.

— Сюда!

Послышался плеск весел, и Эндрю увидел, что к ним приближается какой-то корабль.

— Карфагенская галера, — прошептал римский капитан.

Судно подошло ближе.

— Сюда!

— Черт возьми, да это же Марк! — удивленно воскликнул Эндрю.

К ним протянулись дружеские руки, и мгновение спустя Эндрю оказался на палубе римского корабля. Марк хлопнул его по плечу.

— По-моему, я сказал, чтобы вы убирались отсюда ко всем чертям, — проворчал Эндрю.

— В то время как мои люди тонут тут, как котята? Ну уж нет.

Эндрю устало покачал головой и прислонился к лееру. — Рад видеть вас живым, — тихо произнес консул.

К полковнику подбежали двое матросов, один из которых набросил ему на плечи одеяло, а второй протянул флягу с вином.

И одеяло, и вино пришлись как нельзя кстати. Вдруг Эндрю подумал, что на реке воцарилась удивительная тишина.

— Удалось кого-нибудь спасти? — безнадежным тоном спросил он.

— Вы не поверите! Тут плавает дюжина моих судов, и мы вытащили уже сотни людей.

— Слава Богу, — прошептал Эндрю.

— Самый идиотский поступок, какой я видел в своей жизни, — вдруг буркнул Марк, и Эндрю бросил на него непонимающий взгляд.

— То, что вы самостоятельно отправились в эту безумную атаку, — пояснил свою мысль консул.

— Я должен был так поступить, — возразил Эндрю. — У меня было такое чувство, что все наши беды — это следствие моих ошибок. Я не мог просить ваших людей о такой жертве, если бы не пошел в бой вместе с ними.

— Я не забуду этого, — пообещал Марк. — Но из-за вас у меня будет куча проблем.

— Почему это?

— Когда эти парни вернутся домой, они начнут задирать носы и станут такими же невыносимыми, как вы, янки.

Впервые с начала войны Эндрю звонко расхохотался:

— Мой дорогой Марк, прежде, чем все закончится, мы сделаем из них отличных республиканцев.

Джубади в гневе ходил взад и вперед по берегу реки. Город, который, как он верил, был в его руках, все так же возвышался перед кар-картом, однако его стены защищали теперь солдаты в белых мундирах. К южным воротам подходила колонна воинов, облаченных в синее; над водой звучали радостные крики скота.

Посредине реки стоял на якоре одинокий броненосец. Даже если бы кар-карт отдал приказ о штурме, им нечего было противопоставить этому кораблю.

— Мы возвращаемся назад, — бросил Джубади Хулагару.

— Мы потеряли всего пятьсот воинов Вушка Хуш, — заметил щитоносец. — Наша мощь все еще с нами.

— Если бы у меня было вдесятеро больше всадников, я бы, может быть, рискнул. Но я не хочу терять своих лучших воинов в неравной битве, когда у врага все преимущества. В этот раз они нас победили.