Виктор Лебедев - Летящий вдаль

Заправляю бак – топливом меня заботливо снабдил Данилов, прячу канистру с остатками в багажник, и тут за спиной звучит:

– Тебя несложно найти, ты оставляешь слишком много следов!

Резко разворачиваюсь, глаза скользят по останкам авто, сваленному в кучу строительному мусору, густым кронам деревьев. Что за наваждение? И тут я замечаю его – от бугристого ствола в два человеческих обхвата отделяется тень и материализуется в моего старого знакомого. Змей! Он вразвалочку приближается ко мне и застывает, не дойдя трех шагов. Готов поклясться, что под маской шпион нагло ухмыляется. Взгляд – злобный, торжествующий.

На крыше двухэтажного торгового центра через дорогу понемногу собираются зрители. Пернатые друзья внимательно смотрят на двуногих, прикидывают, по клювам ли им добыча. Хорошо, что не птеры, эти птички поменьше размерами будут. Под проливным дождем крылатые создания нахохлились и выглядят недовольными.

– Надо же, – я стараюсь говорить спокойно, – сколько лет, сколько зим! Здравствуй, Змей!

– И тебе не хворать, – мой противник хмурится, между его бровей пролегает глубокая морщинка. – Долго же ты бегал!

– Было бы от кого. Как там твой хозяин поживает?

Формулировка вопроса Змею явно не нравится.

– Слышь, у меня нет хозяев. Только работодатели, которые мне платят.

– От того, что ты называешь это иначе, суть не изменится. Чего тебе нужно?

Змей нетерпеливо переминается с ноги на ногу, словно чего-то ждет.

– Ты слишком много задолжал Сычу, а долги нужно возвращать.

Фраза откровенно меня веселит.

– Уж не ты ли собрался выбивать из меня долги?

В тот же миг в руке Змея появляется пистолет, черное дуло смотрит мне в грудь.

– А ты считаешь я не смогу?

– Если бы ты хотел меня убить, то не тянул бы время. А то я тебя не знаю, Змей! Мы с тобой какое-то время были по одну сторону баррикад.

– Только кто-то стал предателем, – перебивает меня он.

– Ты знаешь только одну сторону медали! Уйди с дороги, по-хорошему прошу!

– Знаешь, пожалуй, я подожду, пока ты попросишь по-плохому, – хмыкает в ответ Змей.

Я знаю, что мой противник никогда не слыл трусом, да и убивать он умеет. Правда, чаще всего нападая из засады на ничего не подозревающих людей. На его совести трупов, наверное, не намного меньше, чем на моей. Тут не классическая борьба добра со злом, не деление на черное и белое. Наши души давно заблудились в сумраке, и в этом соперничестве выживет сильнейший или хитрейший.

Внезапно с улицы доносится грохот. Он нарастает, источник шума быстро приближается. Я готов поклясться, что Змей улыбается, слыша этот шум. И мне становится ясно, чего он так тянул. А скоро я вижу и источник этой какофонии. Изумлению моему нет предела: по улице, сметая ржавые автомобили, несется огромный рыжий зверь. Ба, да это же Пушистик! Такую тварь нельзя спутать ни с чем другим! А за ним… Мутант впряжен в нечто вроде колесницы – крохотную легковушку-кабриолет «Смарт», в которой сидит Сыч собственной персоной. Держа в руках вожжи, он подгоняет своего питомца.

Надо действовать. Я вижу, что Змей, впечатленный увиденным, также отвлекся, дуло пистолета смотрит немного в сторону. Этого оказывается достаточно – прыжок, и я рядом со шпионом. «Смит-энд-Вессон» входит Змею прямо в глаз, я выдергиваю нож, влетаю в «ракушку» и завожу байк. Счет идет на секунды: импровизированная колесница, запряженная Пушистиком и управляемая Сычом, уже совсем рядом.

Напуганные птички на крыше разлетаются в разные стороны. Ланфрен-ланфра… лети, моя голубка… Куда же вы, дети неба?

Вывожу байк на улицу. Двигатель ревет, когда я, выкручивая руль, объезжаю лежащий на боку и разорванный почти пополам джип. Слышно, как сопит Пушистик, что-то кричит мне в спину Сыч, затем раздается грохот, и джип, который я только что объехал, отлетает в сторону, сносит останки автобусной остановки и врезается в дерево. От удара сыпется влажная пожелтевшая листва, разбегаются прочь, попискивая, маленькие зверьки, скрывавшиеся в ней до поры. Бросаю стального товарища в вираж, визжат шины, я едва-едва избегаю столкновения со смятой машиной, «поцеловавшей» фонарный столб.

Стучат пули, прошивают ржавое железо вокруг, вгрызаются в асфальт, выбивают щепки. Нелепая и счастливая случайность, что я еще жив. Клацают зубы Пушистика, зверь рычит и не отстает. Что для него все эти преграды на пути? Картонки, поставленные на пути у самосвала. Под его напором все гнется, ломается, разлетается в стороны. Если эта тварь меня догонит, то просто расплющит об асфальт, вдавит и не заметит. Или разом проглотит, выплюнув изжеванную одежду.