Вадим Львов - Оперативное вмешательство

* * *

Когда с его головы стянули мешок, Мазур почувствовал, как ему в печень врезается чей-то чугунный кулак.

– Сука! – отчетливо услышал он, и его скрутила адская боль… Все, что было съедено и выпито за последний час, с ревом вылилось наружу.

– Вот свинья! – снова заорал кто-то. И еще один сильный удар отбросил его в пучину беспамятства.

Когда он открыл глаза в очередной раз, ему удалось разглядеть место, где он находится, и тех, кто стоит перед ним. Место: то ли контейнер, то ли какой-то фургон с металлическими бортами, обшитыми звукоизоляцией. В нос ударил резкий запах собственного страха, пота и блевотины.

Перед ним на обычных пластиковых ящиках расположилось трое. Но был еще и четвертый. Его присутствие ощущалось за спиной.

– Ну что, говорить будем? – спросил один из сидящих.

Эндрю согласно мотнул головой и заговорил:

– Отпустите меня. Я – американский гражданин. Не имеете права!

Один из сидящих мужчин, с огромным синяком на нижней челюсти, сплюнул на пол.

– Вы задержаны. И сейчас под следствием!

– Тогда требую адвоката!

Бугай с разбитой челюстью резко поднялся и шагнул вперед. Одним ударом он сбросил Эндрю со стула. Потом принялся методично избивать ногами, буквально выбивая из Мазура жизнь.

«Это не контрразведка! Они не могут просто так калечить взятого шпиона. Либо это действительно люди Голкипера, либо это искусная мистификация», – думал Эндрю, пытаясь удержать ускользающее сознание.

– Хватит! – резкий крик, скорее даже начальственный рык, остановил бугая.

Человек, стоящий за спиной Мазура, щелкнул пальцами, и в лицо Эндрю ударил прохладный воздух, насыщенный запахами мегаполиса. Открыв раздвижную дверь, все трое неторопливо выбрались наружу.

Мазур закашлялся…

– Так и думал, что это фургон, – прошептал он, сплевывая кровь. – Дурацкий фургон…

– Вы предпочитаете для дознания контейнеры, мистер Мазур? Или ангары?

Лицо человека было скрыто маской, но глаза… Взгляд напоминал какую-то хищную птицу, внимательно высматривающую добычу.

– Да ангар как-то лучше. Не так воняет…

Человек в маске обошел Мазура и встал напротив.

– Итак, любезный, зачем вы хотели встретиться с Голкипером?

– Я не знаю никакого Голкипера, мистер. Мне нужен представитель посольства и адвокат.

– Вам нужен врач. А вот вашему боссу – психиатр. Хотя, думаю, он ему уже не поможет. Более идиотского поведения мне видеть не приходилось. Неужели вы считаете, что сам Голкипер придет на встречу?

Эндрю Мазур снова махнул гудящей головой.

– Это ошибка. Я программист, лечу в Мумбай… В Москве проездом, встречался с одноклассниками.

Человек в маске укоризненно покачал головой.

– Жаль, что нам не удается найти взаимопонимание, Эндрю. Значит, придется применить более современные и эффективные методы допроса, чем старомодный мордобой.

Человек в маске свистнул, и раздвижная дверь снова открылась. На сей раз зашли двое. Парень и девушка. Причем у девушки был шприц и жгут.

Поняв, что его ждет, Эндрю отчаянно рванулся, но его удержали, и в руку с хрустом вошла игла…

* * *

Человек с волевым лицом курил, сняв маску, и смотрел на заходящее в московском мареве солнце. Его отлично сшитый и отглаженный костюм был чуть измят, и это, судя по всему, интересовало его гораздо больше, чем то, что творилось в белом фургоне «Citroen Jumper» с рекламой кондитерской компании, припаркованном возле заброшенной фабрики на самой окраине Москвы. Фабрика давно предназначалась под снос, на ее месте планировали построить логистический центр для большегрузных трейлеров. Но пока основные инвесторы внезапно из проекта ушли, и территорию фабрики выкупила за копейки маленькая строительная компания, зарегистрированная в Тамбовской области, в каком-то богом забытом городке. Некоторые из акул столичного девелопмента неоднократно обращались к чиновникам с просьбой посодействовать прибрать к рукам неожиданно захваченный провинциалами лакомый кусок дорогущей московской недвижимости. Но чиновники, услышав про старую фабрику с выездом на МКАД, тут же давали акулам понять, что лучше с этими провинциалами не связываться, себе дороже станет. Люди в Москве живут неглупые, слухи распространяются стремительно, и через месяц все заинтересованные лица осознали, что старая фабрика и прилагающиеся к ней территории – очередной непонятный «спецобъект», к которому простого смертного, даже с очень большими деньгами, не подпустят. Ибо, как известно, деньги – это хорошо, но национальная безопасность важнее.