Макс Мах: Хищник [СИ]

"Австрийская республика! Ну, надо же!"

Жаль было старую империю, но, в конце концов, империя – это всего лишь история с географией. Однако в этом мире не было и воздушных кораблей, а вот это уже куда серьезнее. Во всяком случае, для Дарьи. Здесь вообще много чего не было, – продвинутой механики, например, или полимерной химии, – но зато все, что имелось, было свое, доморощенное. Про торговлю же с эфирными странниками тут, судя по всему, никто ничего не знал.

"Ну, почти никто! – ведь кому-то же груз, доставленный вольным торговцем, все-таки предназначался. – Раз есть груз, должен быть и адресат…"

Между тем, все, наконец, раскланялись, обменялись, так сказать, приветствиями и перешли к делам. Егор Кузьмич усадил Сабину и сел сам. Обер-кельнер принес меню и карту вин, но, пока суд да дело, заказали "для разминки" графинчик арманьяка, и вот под первую рюмку Домен д'Эсперанс и завязался неспешный разговор.

– Как поживают твои родственники, Марк?

Что ж, после всего, чему он стал свидетелем, – и в чем, к слову, активно поучаствовал, – утаить от Командарма эту часть истории стало попросту невозможно. Да и неприлично, если по совести. Другое дело, что, кроме Егора и Сабины, причин и подробностей случившегося переполоха не знал больше никто. А Легион вообще ничего пока не узнал. То есть, не заметить эпическую "пьяную драку в кабаке", учиненную Дарьей "со товарищи", было бы сложно. Вернее, технически невозможно. Однако на данный момент Легиону была аккуратно скормлена самая простая и логичная, из всех возможных, версия – это действительно была всего лишь "пьяная драка в кабаке".

– Как поживают твои родственники, Марк?

– Резвятся. – Ответил Марк, не вдаваясь в подробности.

И был прав. Поскольку всегда существует правда, которую лучше не озвучивать даже перед самыми близкими людьми. Господин Че и любовь всей его жизни – красавица Ши, возможно, и ощущали нынче некий дискомфорт, сравнимый с изгнанием из Рая, однако взамен они обрели свободу, о какой и не мечтали. Дарья сама видела пару дней назад гуляющих под луной по альпийским лугам атра и шаиса. Во всяком случае, так их назвал Марк. Что касается Дарьи, так она могла бы поклясться, что это были саблезубый тигр и огромный темно-палевый барс. Но аханкам виднее, а на Земле, причем во всех ее вариантах, и те, и другие, – и смилодоны, и большие кошки, – судя по всему, вымерли еще в доисторические времена.

Выпили по второй, закурили, и тогда Дарья "нанесла ответный удар". Она улыбнулась Егору Кузьмичу той улыбкой, какую Грета звала не иначе, как сволочной, и протянула ему газету.

– Взгляните, Егор Кузьмич, там на первой полосе любопытное фото. Никого не узнаете?

Сам взял газету. Развернул. Хмыкнул и посмотрел на Дарью поверх обреза листа.

– Если не секрет, Дарья Дмитриевна! Где вы умудрились достать в Вене газету "Правда"?

– У шюцбундовцев в Хёблинге, – сделала невинные глаза Дарья. – Пришла, давеча, в их штаб и говорю. Так, мол, и так, разрешите представиться. Я княгиня Дарья Рудая – бывшая сибирская партизанка…

– А вы, Дарья Дмитриевна, разве?… – повелся, было, Командарм.

– Да, нет! – отмахнулась Дарья. – Я про партизан только понаслышке знаю. Но местные социалисты, Егор Кузьмич, сущие дети. Два часа слушали мои побасенки о Великом Сибирском походе и даже прослезились, представьте. В некоторых местах. Я про форсирование Енисея, если что… Но мне один бывший любовник – комбриг Левинсон, – такие ужасы под водочку и половые излишества рассказывал, что я теперь, словно бы, даже очевидец.

Разумеется, последняя реплика – особенно намек на "половые излишества", – предназначалась исключительно для Марка. В личное пользование, так сказать. Но он, стоик, даже бровью не повел. Тем не менее, попытка не пытка, не правда ли? Дарёна Рудая женщина упорная и своего – не мытьем, так катанием, – обычно добивается, "прожмет" когда-нибудь и господина Аче. Не сейчас, так позже. Не здесь, так где-нибудь еще. Путь не близкий, но кто обещал, что будет просто?

– Так, что? – спросила на "голубом глазу", – есть знакомые?

– Замечательная вы женщина, Дарья Дмитриевна! – ухмыльнулся в ответ Егор Кузьмич, которого тоже попробуй прожми! – Знаете, поди, ответ? Есть знакомые. Как не быть. Про Льва Давыдовича я вам, помнится, уже рассказывал. Он у красных – это местные русские коммунисты, если кто не в курсе, кем-то вроде военного министра служит. Называется нарком обороны. Впрочем, это, чаю, вы и без меня уже выяснили. Справа от Троцкого Тухачевский и Антонов. Слева – Уборевич и Путна…