Карл Шрёдер - Синхромир

– Ты меня не видел. Меня здесь не было, – сказала она тогда.

Может, она – незваный гость? Так или иначе, он больше ее не видел. Или ей не позволяли подходить к Тоби, потому что он «на карантине»?

Возможно, причина ее появления крылась в одном из внутренних двориков усадьбы. Там в клетках жили зверьки, похожие на тех, что держала в руках незнакомка. Персея и Эммонд, очевидно, занимались их разведением.

Город был полон людьми. С высокой террасы Тоби хорошо видел и слышал, что делается на улице. Разнообразие языков ошеломило его. Как и пестрота нарядов. Но во всем Тоби чувствовал нечто знакомое: от кроя одежды прохожих до архитектурных решений кораллово-красных башен. Он не мог бы сказать, что именно. Впрочем, вскоре это ощущение стало привычным, острота его стёрлась.

Наверное, стоило разобраться, расспросить кого-нибудь, но Персея передала Тоби его вещи, привезенные с корабля, а среди них – очки виртуальной реальности. Парень тут же нацепил их.

Персея и Эммонд очков не носили, но Тоби видел, как хозяева беззвучно отдают команды домашним роботам. Наверное, через имплантаты. Те использовали и на Земле, когда там жил Тоби, но тогда техника не переносила циклов гибернации.

Особо он об этом и не задумывался – так много навалилось на него за эти дни.

Едва надев очки, Тоби вызвал Сола и Миранду и заплакал, когда те обняли его, потому что не ощутил их объятий.

– Глупый мальчишка, отчего ты никого ни о чем не расспрашиваешь? – выбранила его Миранда через несколько дней, обнаружив, как мало он знает об окружающей его реальности.

Все время, свободное от упражнений, еды, сна и прогулок по усадьбе, Тоби проводил в «Консенсусе». Оказалось, что во время полета, еще до катастрофы, Питер успел загрузить в версию брата несколько месяцев игры. Поэтому в «Консенсусе» на каждом шагу встречалось что-то новое, и казалось, что Питер жив и продолжает играть с Тоби.

– А где телевидение, кино? – не отставала Миранда. – Как насчёт музыки? Что-то я не слышала ничего с тех пор, как ты нацепил очки. Тоби, тебе нужно выяснить, как устроен этот мир!

Чтобы угомонить Миранду, Тоби и принялся расспрашивать всех, кого встречал, о нынешнем мире. Домашние боты были тупее полена и не могли объяснить ровно ничего. А те немногие люди, помимо Персеи и Эммонда, которые жили в усадьбе, большей частью лишь пожимали плечами на хоть сколько-нибудь сложный вопрос.

Оставалось довольствоваться малым, разглядывая оживленные улицы и небо, полное летающих аппаратов. И, по большому счету, не понимать ничего. Как назло, Тоби был совершенно не в состоянии сосредоточиться и подумать о своей новой жизни. Его мысли неуклонно возвращались к потерянному дому, и тогда он доставал очки, чтобы окунуться в то немногое, что осталось от прошлого, ведь большую часть памяти очков занимал «Консенсус».

Самое ужасное было в том, что перед отправкой на Рокетт Тоби очистил память очков ради большего пространства под «Консенсус». У него не осталось ни фотографий, ни видео с семьей – только аватарки Питера и Эвейн, которые ни видом, ни голосом не походили на своих владельцев.

Память терзала больше всего в реальности. Гуляя над городской суетой, Тоби постоянно казалось, что он видит отца на улице внизу или мать, стоящую вполоборота и с кем-то разговаривающую. Он с криком бежал к ограждению, от чего робоэскорт вечно дергался в рефлекторном удивлении, а потом видел, что ошибся. Каждый раз, когда такое случалось, – а происходило что-то подобное каждый день, – мгновенный всплеск надежды тут же сменялся невероятной тоской, от которой Тоби замирал, не в силах пошевелиться.

Внизу, на недоступных улицах (название города, как оказалось, было Уиндуорд), он видел людей с темной кожей и длинными лицами, людей с оранжевыми волосами и голубыми глазами, даже людей с бледно-зеленой кожей. Они носили рясы, облегающие комбинезоны, костюмы, юбки, туники, скафандры. Все они были отсюда, Тоби ни разу не видел никого, кто походил бы на уроженца из его мира.

Спустя несколько недель он уже едва помнил колонию на Седне. Она превратилась в серое размытое пятно из пластиковых стен, холодных труб и низких коридоров, сломанных ботов и промышленного шума. На этом фоне танцевали, колыхались лица родителей, и казалось, что они могут исчезнуть так же быстро, как и все остальное. От всего этого Тоби постоянно уходил в «Консенсус», где мог рассказать о своих несчастьях игровым персонажам, которых знал уже многие годы. Фальшивые друзья, но других у Тоби сейчас все равно не было.