Джек Вэнс - Языки Пао

Беран опустился на бледный камень крыши. Ветер словно плакал и посвистывал, больше никаких звуков слышно не было.

Беран подбежал к двери. При помощи своего указательного пальца он выжег замок, распахнул двери и спустился в зал. В спальне стояла тишина: ни голоса, ни шороха. Длинными стремительными шагами он поспешил вниз по коридору. В верхнем этаже располагались комнаты для дневных работ — они были пусты. Панарх спустился по лестнице, повернул направо, ища источник света, замеченного им сверху. Перед дверью он замешкался, прислушиваясь. Голосов слышно не было, но он уловил легкий шорох внутри: кто-то пошевелился, сделал несколько почти бесшумных шагов. Беран дотронулся до замка. Дверь была заперта. Беран весь собрался — все должно произойти стремительно, ну! Вспышка пламени, дверь отперта, дверь настежь — рывок вперед! В кресле за столом — человек.

Человек поднял голову. Беран резко остановился. Это был не Палафокс это был Финистерл.

Финистерл поглядел на направленный на него палец, затем посмотрел в лицо Берана:

— Что ты делаешь здесь?

Финистерл воскликнул это на Пастиче, и на том же языке Беран задал ему встречный вопрос:

— Где Палафокс?

Финистерл слабо рассмеялся, откинувшись на спинку:

— Кажется, меня чуть было не настиг рок отца!

Беран приблизился на шаг:

— Где Палафокс?

— Ты опоздал. Палафокс отбыл на Брейкнесс.

— На Брейкнесс! — Беран вдруг ощутил себя обмякшим и усталым.

— Он тяжело ранен, его рука превращена просто в лохмотья. В здешних условиях восстановить ее невозможно, — Финистерл оглядывал Берана с новым чувством осторожного любопытства. — И это скромняга Беран, да ты какой-то черный демон!

Беран медленно сел:

— Кто же мог сделать такое, кроме меня! — Он вдруг взглянул на Финистерла: — Ты не обманываешь меня?

Тот покачал головой:

— Почему я должен тебя обманывать?

— Ведь он твой отец!

Финистерл пожал плечами:

— Это ничего не значит — как для отца, так и для сына. Человек, каким бы замечательным и выдающимся он не был, обладает всего лишь ограниченными возможностями. Более не секрет, что Лорд Палафокс в конце концов стал жертвой болезни Магистров Брейкнесса — он Эмеритус. Мир и его собственный мозг больше не существуют для него в отрыве друг от друга, для Палафокса они — единое целое.

Беран потер подбородок, нахмурился. Финистерл подался к нему:

— Ты знаешь, к чему он стремится? Ты понимаешь причину его пребывания на Пао?

— Догадываюсь, но не знаю наверняка.

— Несколько недель назад он собрал всех своих сыновей. Он говорил с нами, четко формулируя свои цели. Он заявил, что Пао — его собственный мир, его собственность. При помощи своих сыновей, внуков, да и собственными силами он в конце концов вытеснит коренное население планеты

— паонитов — и вот однажды на планете не останется никого, кроме Палафокса и его отпрысков.

Беран тяжело поднялся на ноги.

— Что ты намерен делать теперь? — спросил Финистерл.

— Я паонит, — сказал Беран. — Я был по-паонитски пассивен. Но я учился в Институте Брейкнесса — и сейчас я буду действовать. Если я камня на камне не оставлю от того, на что Палафокс потратил так много времени и сил, может быть, он не вернется на Пао.

Панарх оглядел комнату:

— Я начну действовать прямо здесь, в Поне. Все вы можете убираться куда хотите, но уйти вы обязаны. Завтра Институт Когитантов будет разрушен.

Финистерл вскочил на ноги, отбросив всякую сдержанность:

— Завтра? Это фантастика! Это нереально! Мы не можем бросить наши исследования, нашу библиотеку, наше ценное оборудование!

Но Беран уже шел к дверям:

— Тянуть больше нельзя. Конечно, за вами останется право увезти с собой вашу личную собственность. Но этот монстр — Институт Когитантов — завтра исчезнет!

Эстебан Карбоне, Верховный Маршал валиантов, мускулистый молодой человек с открытым приятным лицом, привык вставать с рассветом, чтобы вдоволь наплаваться в волнах прибоя.

Этим утром он вернулся в свои покои нагой, мокрый и задыхающийся со своего обычного утреннего купания, и увидел человека в черном, молчаливо ожидающего его.

Эстебан Карбоне замер, смущенный:

— Панарх, это неожиданность. Прошу простить меня — я оденусь.

Он убежал в свою комнату и вскоре возвратился, уже облаченный в яркую форму черно-желтого цвета.

— Теперь, Ваше Величество, я жду ваших приказаний.

— Они будут кратки, — сказал Беран. — В поход на Пон, к полудню уничтожить Институт Когитантов.