Ив Престон - #Потерянные поколения

В камере начинает клубиться легкий розовый туман. Процин запущен, и, судя по цвету, сегодня его концентрация намного выше, чем обычно.

Цепкий взгляд заключенного останавливается на уровне Смотрителей. Оглядываюсь по сторонам. Кого же ты можешь искать? Я снова смотрю на заключенного – и каменею.

Он смотрит прямо на меня. Нахмуренные брови расправились, на лице не осталось и следа беспокойства. Он смотрит так, словно узнал меня. Могу поклясться, что вижу легкую улыбку перед тем, как он разрывает зрительный контакт. Он зажимает рот руками, и сильный кашель сотрясает его тело: заключенному тяжело вдыхать концентрированный процин. Прокашлявшись, он садится на пол и закрывает глаза.

Кровавые полосы расчерчивают его подбородок, шею, обагряя воротник рубашки. Кровь из носа – первый симптом. Процин уже действует.

А затем происходит нечто невероятное.

Заключенный медленно похлопывает ладонью по груди. Дважды. Затем двумя пальцами касается виска, словно смахивая мешающую прядь волос.

Жест моих силентов.

Посмотри на меня .

Он приоткрывает глаза. Его взгляд блуждает – процин действует быстро, слишком быстро. У него почти не осталось времени, заключенный и сам это понимает. Его лицо искажается, и, повернувшись в мою сторону, он пытается что-то сказать. Конечно же, я ничего не слышу – но мне достаточно видеть его лицо.

Он выговаривает это с большим трудом.

«Я спрятал твой секрет».

После казни я захожу в блок Микелины.

– Нет, ты видела?! Видела? Малодушный из Нулевого поколения! – Голос у Мики взбудораженный. Она стоит перед запылившимся зеркалом, заплетая свои длинные темные волосы в две косы. – Что же будет дальше? Еще один малодушный Советник?

Хорошо, что Мика не видит моего лица. Я растеряна. Не знаю, что и думать. Может, мне лишь показалось, что заключенный смотрел именно на меня? Что его послание предназначалось мне? Или же он мог спутать меня с кем-нибудь – он ведь смотрел на меня так, словно знал очень давно, словно я важный для него человек. Но я точно не встречала его прежде.

Все знают в лицо большинство представителей Нулевого поколения. Тех, кто благодаря защите не подвергся воздействию процина и не стал силентом, в Свободном Арголисе не так уж и много, не больше полусотни. Среди Нулевого поколения есть не только ученые научного центра, но и родители. Когда распределялись оставшиеся средства защиты, их получили те, кто обладал навыками, которые могли бы пригодиться на новом месте.

– Интересно, что он сделал? Как ты думаешь, Арника? – Мика поворачивается ко мне, поправляя эмблему на своей форме медсестры.

– Разве об этом не сказали? – Рассматривая заключенного, я отвлеклась и прослушала окончание речи Министра, в котором он должен был объявить обвинение.

Микелина хмурится, качая головой.

– Назвали малодушным, обвинили в преступлениях против Свободного Арголиса, и все. Кстати, ты заметила? Процина было слишком много, малодушный сразу стал задыхаться. И народу собралось намного больше, чем обычно, даже детей привели… – Она умолкает, разглаживая складки на форме, а я вновь возвращаюсь к своим мыслям.

Может, мне следует пойти в полицейское отделение Корпуса, в Справедливость? И что я там скажу? Этот плохой человек смотрел на меня и улыбался? Интуиция шепчет мне, что не стоит этого делать, что произошедшее нужно оставить в тайне. Но что будет, если я промолчу, а потом воспоминание об этом эпизоде всплывет в памяти в присутствии профайлера? Сокрытие информации о малодушных, да что там, вообще сокрытие любой информации – это уже нарушение закона. «Попытаетесь что-либо утаить от профайлера – это будет расценено как сопротивление Справедливости», – так говорят на каждом допросе.

Тайны для нас слишком большая роскошь.

Мой взгляд падает на небольшую фотографию в незатейливой рамке на столе у Мики. Гаспар, я и Микелина на осеннем празднике в прошлом году.

Сразу бросается в глаза, что Гаспар и Мика брат и сестра: у обоих смуглая оливковая кожа, темные, почти черные волосы и карие глаза. Я стою между ними, и на их фоне выгляжу совсем… блеклой. Вспоминаю, как в тот праздничный день Мика билась с моими тонкими и непослушными русыми волосами, пытаясь уложить их хоть в какое-то подобие прически.

Я слышу, как Мика что-то роняет, пытаясь достать коробку с верхней полки шкафа. Наконец ей это удается, и она вытаскивает из коробки настоящее сокровище.