Ив Престон - #Потерянные поколения

Пора прекратить убегать от самой себя.

– Посмотри внизу, – слышу я отчетливый бесплотный голос и застываю, подавив всхлип. – Должна быть линия от резервного генератора, с общим рубильником… – добавляет голос уже намного тише, но я успеваю понять, что он принадлежит девушке.

– Как он выглядит? – выкрикиваю в надежде, что мне ответят, и я смогу понять, откуда исходит этот голос.

– Синяя квадратная панель, шириной с ладонь… два переключателя, – несмело перечисляет голос, но я ищу взглядом вовсе не синюю квадратную панель. Звук идет из небольших динамиков, которые расположены по обе стороны от панели с экранами. Подкатившись к ней, я начинаю лихорадочно считать экраны, уже заранее зная, сколько их окажется. Шесть на пять, и в нижнем ряду одного не хватает. Двадцать девять – столько же, сколько и бункеров в системе подземного Терраполиса, не считая того, в котором сейчас находимся мы.

Виктор ошибся. Это не комната видеонаблюдения. Это комната связи.

И, кажется, со мной сейчас говорит малодушная.

От очередной инъекции обезболивающего невероятно клонит в сон. Моя неосторожная попытка дотянуться до переключателей позволила боли побороть действие лекарств, и, как бы мне ни хотелось задержаться в комнате связи, пришлось вернуться в медблок. Я почти не помню, как добиралась обратно, – было больно, очень больно… Зато не скоро забуду вид Константина на пороге медблока. О, доктор был в ярости.

Меня выдал браслет. Совсем забыла, что эта штука не только двери отпирает, но и фиксирует, когда у пациента медблока внезапно что-то начинает сильно болеть… И тут же сообщает об этом его лечащему врачу.

К счастью, мне повезло – сканирование подтвердило, что кости в неизменном состоянии. Нет, они все так же сломаны, но никаких смещений после нагрузки не произошло. Константин заявил, что если я так беспечно буду относиться к его предписаниям, то мне потребуется слишком много времени, чтобы встать на ноги, и о возвращении в Корпус придется забыть. А если я еще хоть раз коснусь ногой пола, то он перестанет давать мне лекарства. Остаться наедине с болью – не самая приятная перспектива, поэтому я послушно киваю и клятвенно заверяю доктора Константина, что буду самым примерным пациентом. Он говорит, что поверит в это, если я на неделю откажусь от прогулок на моем кресле. Приходится согласиться, чуть ли не скрипя зубами от досады.

Я потеряю целую неделю. Именно сейчас, когда мне нужно как можно быстрее вернуться в ту комнату… Выпрямив спину, я сажусь на кровати – так легче сражаться с сонливостью. Сон под действием лекарств сотрет детали, и завтра я не смогу вспомнить все, что-то важное может ускользнуть от внимания. Взяв в руки планшет, создаю новый текстовый файл.

«Девушка. Знает, как пользоваться системой связи. Может видеть меня», – записываю я. Что же, в этом смысле у нее явное преимущество. Когда снова окажусь в «зале видеонаблюдения», первым делом надо будет разобраться, где установлена камера и что попадает в ее поле зрения. Вот если бы видеосвязь работала в обе стороны…

Для того чтобы поболтать с малодушными, сначала их нужно отыскать, сказал мне Кондор в тот день, когда у меня был спарринг с Линкольн. Кажется, у меня это получилось. Невольно усмехаюсь: вряд ли Кондор подозревал, куда меня приведут его запреты, куда я доберусь в надежде на то, что у меня будет шанс вернуться в Корпус.

«Судя по тому, как говорит, не младше восемнадцати-двадцати лет». А голос, как и лицо, может многое рассказать о человеке. Я потираю виски, пытаясь воскресить в памяти голос малодушной и сосредоточиться на нем. Нужно как можно больше узнать о ней, как можно лучше изучить ее. Не следует сообщать о ней сейчас. Это даже не станет нарушением правил – да, всю информацию о малодушных необходимо срочно передавать в Справедливость, причем лично… но вот незадача, мне ведь строго-настрого запрещено покидать этот уровень! Пожалуй, новость о том, что с малодушными можно связаться, Кондор подождет до моего выхода отсюда.

А вот не надо было запирать меня здесь.

Я слегка улыбаюсь, понимая, что перечу сама себе. Но чувство обиды все еще не покидает меня – Кондору не следовало отстранять меня. Хотя в том, что он запер меня здесь, есть и моя вина – нужно было держать язык за зубами. Молчание могло бы оставить мне свободу перемещения…

…и я бы никогда не обнаружила зал связи.

Но есть еще одна причина того, почему я не хочу сообщать о малодушной. И эта причина личная. Контакт с малодушной – это не только шанс для всех нас выйти к бункеру с транспортом, который нам так необходим, но и шанс для меня получить ответы. Я должна понять, что связывало меня и того ученого, неправильного силента, который покончил с собой. «Я спрятал твой секрет». Виктор сбил меня с толку – сам того не подозревая, своими словами о секретах он заставил меня некоторое время думать, что он может иметь какое-то отношение к тому малодушному. Но теперь я твердо уверена: Виктор никак не связан с малодушием. Я снова зашла в тупик, но, кажется, теперь у меня появился шанс узнать правду, разобраться в происходящем. Отыскать спрятанный секрет.