Роман Лерони - 100 и 1 день войны

При внимательном рассмотрении, на контрасте монохромного монитора «Шквала» можно было различить корму грузового автомобиля. Да, это был именно грузовик. Что–то вроде «Газели» или «Валдая». Задний борт свисает, тент немного откинут. Сама машина загнана так далеко под деревья обочине, как только это было возможно. Автомобиль стоял, опасно накренившись на правый борт. Лёгкое движение слева от машины привлекло внимание Вадима. Через пару секунд он различил неясные очертания двух человек, которые присели подле машины. Скорее всего, один из них курил. И движение руки, которой он подносил сигарету ко рту, выдало его.

Выведя машину из режима висения, медленно наращивая скорость, Вадим начал сближение с целью. Маркер захвата прочно держался на том месте, где находилась машина с неизвестными. Предупреждать нарушителей режима об открытии огня на трассе никто не требовал. Все в округе знали, что попади на трассу во время прохода конвоя военных, лучше развесить белые флаги и лечь вниз лицом с широко раскинутыми руками. Иначе милости ждать не приходилось.

Ка‑50 медленно приближался к мосту. Можно было открыть огонь и с трёх километров. Это почти предельное расстояние для снарядов бортовой пушки «акулы». Броню на таком расстоянии она пробить не могла. Но там был автомобиль. Помня утренний выговор командира на БП, Вадим не решился нажать гашетку. На таком расстоянии разброс будет велик, и какой–нибудь снаряд угодит в кузов, а там… не дай Бог! Машина была далеко от моста, но близко к горному склону, и детонация взрывчатки, какая могла быть в кузове, могла вызвать обвал. Тоже не годилось. С километра открывать огонь можно было уверенно, но если уже вышел на такую дистанцию, постарайся всё–таки убедиться, что это не загулявшие туристы из Красной Поляны или Адлера. Выпущенный снаряд из пушки потом будет поздно уговаривать вернуться обратно или обойти стороной «обдолбанных» тинейджеров.

Резкое торможение в горах Вадим отработал давно, ещё в первые дни службы в отряде Вергеева. Благо, что для этого были все условия: один на границе, горы и участки, где можно было с достаточной долей безопасности отработать необходимый приём. Сброс РОШ, подобрать на кабрирование ручку ППУ, и вертолёт, упираясь в воздушную подушку от своих НВ, начинает быстро терять скорость, сохраняя при этом высоту. Затем медленно, но уверенно РОШ вверх, РППУ на крен вертолёта в 60 градусов, в сторону от ближайшего препятствия, педали дать в сторону разворота; РОШ на 60 процентов, отрицательный тангаж в 40, остатки скорости гасятся, машина останавливается. Можно только РОШ скинуть в «ноль» вертикальную скорость и держать её «вручную», на кипящем покрывале потревоженного воздуха.

Поочерёдно толкая педали, Вадим вертелся недалеко от дороги, над провалом ещё спящей пропасти, где в плотном сумраке бурлила вода горного потока. Вертелся и внимательно осматривался. Машину он нашёл сразу. Стало гораздо светлее. «Газелька» стояла, почти уткнувшись в валуны при дороге. Как и прежде, был открыт борт. Дверцы кабины распахнуты. Рядом никого.

Подбирая РОШ, Вадим стал медленно поднимать вертолёт, всматриваясь в золотистый от солнца склон горы, в пространство между высокими елями и соснами, разделяющие чёткими тенями каменные склоны под своими кронами. Свет солнца под таким углом пробивал лесной покров горы насквозь.

Их взгляды встретились. Стоящий на короткой террасе, на самом краю обрыва человек опускал дымящийся раструб РПГ. Он в упор смотрел на пилота. Пилот на него. И лишь спустя пару секунд последний понял, почему дымится пусковая установка РПГ у человека, стоящего на горе. Расстояние между ними было не больше тридцати метров. Человек на горе был одет в камуфляжную униформу, на его корпусе оттопыривался множеством отделов и карманов жилет–разгрузка. На голову была натянута вязаная шапка–маска. Были видны только глаза.

Он промахнулся. Солнце ослепило его в тот самый момент, когда он спускал ракету. Вадим не заметил этого. Не видел, как ракета прошла слева от него, под НВ, и как поток воздуха толкнул её вниз, куда–то туда, в сумрачное ущелье. Они смотрели друг на друга. Один был изумлён, другой спокоен. Один впервые видел так близко своего врага, другой был слегка разочарован, что промахнулся. Когда коротко рявкнула пушка, выбивая фугасными снарядами белый дым из огромных камней под деревьями на террасе, стрелка уже не было. Он быстро и тренированно бежал меж огромных валунов, помогая себе руками в узких местах пути. Он был опытен и хорошо знал эту местность. До него даже не долетели осколки камней, выбитые снарядами из скалы. Он не вздрогнул и не обернулся на грохот выстрелов и взрывов за спиной, так как был к ним привычен.