Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ)

Уж не знаю почему, но ход с лошадкой оказался крайне удачен. Видать для этих ребят, их животины, таскающие грузы и хозяйские задницы, значили чуточку больше, чем просто живые механизмы для переноски тяжестей. И то, что я проявил к лошадке жалость и сочувствие, прибавило мне очков в глазах сослуживцев. Так что на обеденном привале, мы уже общались вполне по дружески, без прежнего холодка и настороженности.

Ну как общались? — Пытались общаться. Они со мной говорили, а я по-прежнему бекал-мекал, переспрашивал по двадцать раз, и мучительно подбирал слова для ответов. И тут уже дело было вовсе не в актерстве и хитрой стратегии, просто реальная речь этих людей, и тот «классический имперский», которому учили меня — разнились довольно сильно. Мужики в караване, ботали на каком-то своей фене, в которой я уверенно понимал, дай бог каждое пятое слово. Впрочем, иногда это приносило и определенную пользу. Начав разговаривать со мной как с лошадью или собакой — то есть существом хоть и одушевленным, но лишенным речи, мужики порой позволяли себе чуть больше откровенности, чем, если бы думали что я их хорошо понимаю. А я, хоть и улавливал меньше половины, однако интуитивно заполнял лакуны, умудряясь быть в курсе смысла беседы. Все-таки определенная способность к языкам у меня была всегда, да и язык тела читать, нас тоже учили на соответствующих курсах.

— …Лихо ты драться навострился. А мы, признаться, поначалу-то хотели тебя того… Скоро в городишке одном будем, а там у нашего оу Моовига есть выходы на лихих ребят. Тебя в колодки, а там в лес куда-нибудь запродать — самое милое дело. Прибыток не велик, да копеечка к копеечке, глядишь — а уж и капитал… Но Миишь на тебя в деле посмотрел, и решил, что с такого шустрого малого в плену держать — проблем не оберешься, зато на свободе, хороший боец, нам и самим пригодится. А то ведь у нас этот поход не дюже счастливый выпал. Не только лошадки овсом поганым потравились, — двое охранников и трое погонщиков померли. Пыльца забвения им хреновая попалась, а может лишнего перебрали, вот они и того… Мучились — жуткое дело. Пену изо рта пускали, в судорогах бились. Двое сами померли, а троих добить пришлось. А жаль — хорошие ребята были. Так что люди надежные нам нужны. С погонщиками-то еще куда ни шло — вслед за караваном верблюда гнать, а на стоянках его разгрузить-обиходить, в этих краях любой мальчишка может. А вот хороший охранник, да чтоб ему спину в бою доверить можно было, это товар штучный. Вот ты, к примеру, где так драться выучился? Да понятно что — «моя воин хорошо», где служил-то говорю? «…Бе-ме…». Тьфу. Чурка ты Иигрь, безъязыкая!

— Да ты ему помедленнее говори, вишь, как он глазами лупает. — Дурак — дураком!

— Дурак-то дурак, да не больно так. — Вступает в беседу наш сержант — Шоорг. — Видал как он в дозоре, глазами по траве и окрестностям шарит? Сразу видно, что не в первой ему караваны охранять. Да и походка евоная… Не солдатская это ухватка. Солдат он ноги в землю вбивает, начальство радуя, а этот — будто скользит. Такому, у нас зуурские егеря, а в этих краях, разве только что пограничные стражники обучены.

— Хм… А ить он же считай с полудня на своих ногах бежал, да и мушкет, как ты советовал, на седло не повесил, так в руках и таскал, и даже не споткнулся ни разу. А ведь и на лошадке ладно сидел, жопу себе не натер, значит не простая он пехота.

— А обувку ты его видал? Уж больно чудная. Слышь, Иигрь, что это у тебя за боты такие непонятные? Боты говорю! Вот эти вот, которые на ногах? Брцы-мрци… Надо его языку обучать, а то так ничего и не вызнаем, что нам Миишь велел.

— Гы. А куртка евоная и штаны тебя не удивляют? Ты такие раньше где-нибудь видел?

— А плащ то, однако, да перевязь с ремнем — лесная работа! Видать из тех краев он.

— Не. Думаю — трофеи это, как и мушкет с палашом. А вот одежа да пистоля — евоные.

— Чудно больно. Как это у него из всего скарба, только портки да пистоля сохранились? Зато трофеями разжиться сумел?

— Ну, в бою всякое бывает… Надо бы, кстати, проверочку ему устроить. Как он с оружьем своим обращается. По ухваткам воинским многое понять можно.

— Да. Вечерком проверим. А то кулаками махать, да ногами лягаться, каждый вышибала кабачный может. А ты вот, поди с мушкетом управься. Помню, как на экзерцициях с меня по десятку потов сходило, а уж сколько палок капрал об меня обломал… Да и тесачок, — тут тоже выучка нужна. Это тебе не в подворотнях, пером расписываться.