Максим Макаренков - Ангелы крови

Юринэ и Дэмьен не стали спрашивать, откуда он их взял. Пара кровавых отпечатков по краям говорили лучше всяких слов.

— Смотрите, вот тут вход, которым обычно пользуется Хранитель, когда выезжает в город, — Кинби постучал по листку. — Сразу за ним большой прямоугольный холл. Там я был, помню и дорогу до комнат, где меня принимал Хранитель Порогов. Интереснее другое.

И он положил второй листок в стык первому:

— А вот это — моя основная цель. Здесь покои Хранителя. Вот тут, дальше — оперативный зал, лаборатории и камера, где держат подопытного. Там же и Ангельская Звезда.

Рука Юринэ накрыла руку Кинби в грубой кожаной перчатке. Девушка всматривалась в свое искаженное отражение в зеркальной поверхности щитка:

— Скажи, зачем ты туда идешь? Ответь. Я должна знать. Это месть за Марту или что-то большее?

Кинби мягко оторвал ладонь Юринэ от своей руки.

— Нет. Не только. Там, в этом лабиринте комнат, залов и коридоров — зло. Большое настоящее зло, попавшее в руки очень умных и очень страшных ублюдков. И если они решились на убийство полицейских, значит или уже готовы использовать это зло в полную силу, или вот-вот будут готовы. Если их не остановить сейчас — завтра все проснемся безмозглыми зомби и будем послушно выполнять их волю. А тех, кто не подчинится — убьют. Быстро и страшно убьют. Понимаешь?

Юринэ кивнула, но лицо ее продолжало выражать сомнение.

— Что еще ты хочешь узнать? — мягко спросил Кинби.

— А почему не обратиться к Богам? Ну, к Леди, например? Она же добрая.

— Понимаешь ли, Звезда — это оружие. Страшное. Позволяющее подчинить всех. Неважно, доброй или злой ты считаешь Леди или Итилора — если Звезда попадет к кому-нибудь из них, снова начнется то, что произошло сейчас. Сегодня Дома Воцарения не вмешиваются только потому, что каждый из них следит за всеми остальными. Все они ждут, когда кто-нибудь выступит, чтобы наброситься и, заручившись поддержкой остальных, растерзать.

— Нет, отдавать им Звезду нельзя, — покачал головой вампир. — Это новая война.

И они вернулись к обсуждению плана.

Он был логичен и прост. Одна группа отвлекает внимание охраны, затевая с ней затяжной бой. В это время вторая группа, с Кинби во главе, атакует другой вход — тот, что ближе к оперативному залу. После чего он отделяется от основной группы и пробирается в центр.

Детектив показывал пути движения, распределял обязанности, а сам думал о том что врать очень легко.

Кинби знал, что говорит правильные слова, которые должны были убедить тех, кто составит группу смертников, в правильности их действий. Но для вампира это никакого значения не имело. Там, в центре проклятой паутины, сидел паук, посмевший отнять у Кинби единственную ценность, единственное существо, имевшее для него значение. Он должен умереть.

Остальное следовало принимать в расчет лишь настолько, насколько оно помогало или мешало осуществить задуманное.

— Нас мало, — подал голос Дэмьен. — Оружия мало. Не пройдем.

— Пройдем, — с уверенностью сказал Кинби. — Сейчас вы отправитесь к отелю, а я еще кое с кем встречусь. Если все пройдет, как надо, у нас будет серьезная поддержка.

Открыв глаза, Тишиг сел на кровати. В номере царила абсолютная темнота — плотные шторы задернуты, не пробивается ни единого лучика света. Но Художник знал — там, за шторами, раскаленный город цвета выбеленной временем кости. Похожий на скелет древнего гиганта, рухнувшего под собственной тяжестью посреди пустынной равнины.

Тишиг улыбнулся. Радовало, что для самой совершенной его картины удалось выбрать столь подходящее во всех отношениях место.

Размяв запястья, он встал в исходную стойку и начал танец Водяной Змеи. Бесшумно скользя по номеру, наносил стремительные удары руками и ногами, загоняя невидимого противника в угол.

Выпад следовал за выпадом, каждое движение, защитный блок, являлись элементом атаки, служили одной задаче — уничтожению противника.

Клинок появился из ниоткуда. Возник, как продолжение руки. Неуловимый глазом рубящий удар сверху вниз и вбок, изящная подпись мастера в правом нижнем углу картины. И танец продолжился, уже в обратном направлении. Только теперь все движения завершались стремительными выпадами клинка.

Завершающий удар, возврат в исходную стойку…

Он готов.

Приняв душ, Тишиг надел традиционный черный костюм, белую сорочку и однотонный черный галстук. Завязал шнурки на мягких черных туфлях, выпрямился.