Николай Липницкий - На перекрёстках вселенной

И не спросишь теперь, активировал он маяк, или нет. Где все, кстати? Витька Сашка опознал по руке, на рукаве которой сохранилась нашивка командира отделения. Разорвало бойца, видать, прямым попаданием. А, вот, Генриха располовинило излучателем ровно в районе пояса, и было видно, как он полз вперёд, оставляя след из крови и внутренностей, пока, наконец, не умер. Там, в дыму, ещё кто-то отстреливается. Короткие импульсы уходили куда-то вниз по склону. Саня рванул туда и увидел Генку по прозвищу Старый.

Он и был старым. Тридцать четыре года, это уже возраст. Вислые усы, коротко стриженный ёжик тёмных, с проседью, волос и морщины вокруг глаз. Старик. Как есть старик. Он разительно выделялся среди восемнадцати-девятнадцатилетних десантников и ни с кем так и не подружился. А воевал хорошо. Вот и сейчас он вёл огонь короткими экономными импульсами с настолько хорошо оборудованной позиции, что, несмотря на весь трагизм ситуации, Саша залюбовался. Его отсюда выковырять – ещё постараться надо.

– Под ноги смотри, салага, – не оборачиваясь, рявкнул Старый, словно затылком увидев, кто к нему идёт. – Там растяжки стоят.

Саня глянул под ноги и, действительно, увидел тонкие нити, тянущиеся к детонаторам плазменных гранат, замаскированных между камней. И здесь Гена всё рассчитал. С тылу тоже к нему не так-то просто подобраться.

– Куда долбишь? – поинтересовался он, когда, преодолев все растяжки, плюхнулся рядом с Генкой.

– Вон, под склоном, штурмовая группа засела. Остальные вниз откатились, а эти застряли и сейчас не знают, что делать. Только высунутся, я им по носу. Вот и сидят там.

– Похоже, мы здесь одни остались. Что дальше делать будем?

– Не паникуй. Орбитальная бомбардировка закончилась, сейчас вторая волна десанта пойдёт.

– И сожгут их так же, как и нас.

– Не сожгут. Мы – запланированные потери. Зато благодаря нам, вскрыты огневые точки противника. Вот с орбиты тяжёлые крейсера их и причесали. Второй волне намного легче будет.

– Как бы нас не причесали.

– Не причешут. Я маяк активировал.

– Как? Маяк же у капрала. А с ним вон что. И маяк в лепёшку.

– У меня резервный был. Ты, что, думаешь, начальство дураки? Всегда есть резервный, как раз на такой случай. И, кстати, похоже, наша войнушка на сегодня закончилась. Вон, отступают по всему фронту.

Гоблины, действительно, стали оттягиваться назад и уходить. А в небе появились десантные капсулы второй волны, которые, не долетая до поверхности нескольких метров, расцветали пламенем тормозных двигателей и мягко садились. Броневые панели откидывались, словно лепестки гигантских цветков, а на планету высаживался десант, с ходу разворачиваясь в боевые порядки. Отдельно садились роботизированные десантные комплексы, сразу занимая позиции за десантниками, поддерживая их огнём из своих бортовых орудий и готовые в любой момент принять к себе на борт бойцов.

– Эй! – раздалось откуда-то сверху. – Живые есть здесь? А то гранату кину!

– Я тебе кину! – Отозвался Старый. – Кто такие?

– Вторая десантная рота, восьмой батальон.

– А мы третья, первый батальон.

Сверху, оскальзываясь на сыпучке, спустился рослый детина с добродушной улыбкой на закопченном лице.

– Первая волна? Да уж. Досталось вам, ребятки. Ну, всё, ваша война закончилась. Идите вон туда. Там эвакуационные катера садятся. Вас вывезут. Дальше мы уже сами.

Когда широкие разлапистые звездолёты непривычных очертаний вынырнули из подпространства, пограничники на галактической пограничной станции даже растерялись. Всё-таки за двести лет спокойной мирной жизни расслабились, отвыкли адекватно реагировать на такие неожиданности и с ходу распознавать угрозу. Да что тут про людей говорить, если даже бортовой вычислительный комплекс завис на какое-то время, пытаясь определить тип и принадлежность прибывших кораблей?

А чужаки быстро перестроились в боевой порядок и первым же залпом уничтожили основные орудия станции. Вторым залпом они смели с палуб готовившиеся взлететь истребители, а потом, непрерывно ведя огонь, сблизились и пошли на абордаж. Схватка была яростной и короткой. Буквально в течение трёх часов противнику удалось овладеть всеми восемью палубами станции и уничтожить почти всех её обитателей. Командир, перед тем, как погибнуть, дал задание искусственному интеллекту собирать записи со всех камер и отправлять их в штабную базу этого сектора. И всё время, пока захватчики не отключили главный компьютер, в штаб с периодичностью в полсекунды шли записи гибели станции, упакованные в сжатые файлы.