Юрий Корчевский - Пропавший

– Ни одного не пропустил?

– Нет, все верно.

Боярин мог в свою деревню поехать, в удел. Только туда в одиночку и скрытно не выезжают, ключника берут – подати учитывать – и хотя бы пару дружинников для статуса. Значит, дело у боярина тайное. Или к главарю разбойничьей шайки поехал, или к полюбовнице – в другие варианты верилось слабо. Прихватить бы его на дороге – случай удобный для разговора с глазу на глаз, без свидетелей. Но сегодня уже не успеть. Кто может знать, когда и по какой дороге боярин возвращаться будет?

Однако в доме боярина слуг много – у стола прислуживают, в покоях. И у всех уши есть. Боярин с гостями разговаривает – слуг за мебель считает, не замечает. На кого-то из них выйти надо. Только осторожность нужна. Надо найти обиженного, способного за деньги боярина продать – напоить его, в конце концов. Не бывает людей без недостатков. Для одних это женщины, для других – деньги мерило всему. Но есть и третьи, кому всего дороже и приятней вино. Вот и надо за слугами понаблюдать, попытаться их недостатки и слабости выявить, сыграть на их слабых струнах. И про удельные наделы выяснить, а повезет – и про то, куда боярин ездит. Кропотливая работа, но куда без нее?

Утром он снова направился к вожаку мальчишек. Тот, ответив на приветствие, зачастил уже привычным говорком:

– Вчера же боярин и вернулся – прямо перед тем, как городские ворота закрыли.

– Молодец!

Городские ворота закрывают перед тем, как стемнеет. Летом – в девять вечера. Но сейчас весна, темнеет рано, часов в восемь. Уезжал боярин в пять. Выходит – отсутствовал три часа. За это время он мог верст семь проехать в одну сторону. Однако ему ведь еще вернуться надо, следовательно, в итоге – два часа. И час он делами тайными занимался.

Но самая дальняя деревня – из тех, что Михаил назвал, была в пятнадцати верстах от города, стало быть, половину отбросить можно. Остается шесть сел и деревень, где боярин мог бы быть. Круг поиска едва ли не вдвое уменьшился.

После разговора с мальчишкой Андрей направился к дому боярина.

На службу боярин не торопился, выехал часов в десять. Тут же, после отъезда хозяина, из дома потянулась челядь. Две кухарки с корзинками на торг за провизией, молодой парень… Ага, вот этот абориген поинтересней. И Андрей направился за ним.

Тот оправдал его надежды. Повертев головой по сторонам, оберегаясь от случайных взглядов знакомых, он нырнул в харчевню. Андрей последовал за ним.

Холоп заказал пива – без закуски. Наверняка вчера выпить успел, а сегодня душа поправиться просит.

Пил он не спеша, с наслаждением, закатывая от удовольствия глаза. Потом с сожалением отдал хозяину медный пул. Выпить хотелось еще, а денег уже не было.

Андрей, вошедший за холопом, сидел в углу за столом. По примеру холопа он тоже заказал пива, но не кружку, а кувшин. Холоп, направляясь к выходу, завистливо стрельнул глазами в сторону кувшина Андрея.

– Подойди, испей пивка, составь компанию, – предложил ему Андрей.

– По делам я, времени нет, – отказался уже было холоп, да не выдержал, свернул от прохода в сторону Андрея и уселся на лавку.

– Половой, кружку принеси гостю, – тут же приказал Андрей.

Когда принесли кружку, он собственноручно наполнил ее до самого верха, не забыв также и себя.

– За здоровье! – провозгласил Андрей и отхлебнул из своей кружки.

А холоп к кружке присосался жадно. Он отпил половину и только тогда перевел дух.

– Хорошее пиво! – сказал он. И верно, нехорошо сидеть молча, когда тебя угощают.

– Да, хорошее, – подтвердил Андрей. – Я тут часто бываю, но тебя что-то не видел.

– В делах все, у боярина Селиванова служу, – с гордостью сказал холоп.

– Кем же?

– Плотником.

– О солидно!

– Кабы еще платили по умению. Давеча плетей отведал – двери-де кривые, что ставил! А я при чем, если дерево сырое? Повело!

– Да, да, да, – подтвердил Андрей, – мастерового каждый обидеть норовит.

Холоп нашел сочувствующую душу, стал вспоминать обиды, Андрей же все подливал и подливал ему пива. Когда кувшин опустел, он заказал второй, да еще и рыбки копченой. После вчерашнего, да еще и пиво на голодный желудок – и плотника понесло. Сначала он про ключника боярского говорил, потом – про самого боярина. Но хоть и навеселе был, а осторожность соблюдал, говорил тихо, потому как в зале еще люди были.

Андрей все момент удобный выжидал – не прерывать же. И когда плотник вонзился зубами в рыбу, все-таки спросил:

– Вроде я боярина вчера видел, только подумал – обознался. В виде непотребном он был – в плаще поношенном и без дружинников. Не обознался?