Иван Плотников - Осколки надежд

– Кажется, плывем, сэр, – заметил сержант.

– Все живы? – обернувшись, спросил агент.

– Винкерс в отключке, – сообщил Леер. – Приложилась головой, но дышит.

Джерри оглядывал окрестности в смотровой люк. Канал был метров пятьдесят в ширину, и с довольно крутыми склонами.

– Мы сможем выехать? – спросил он сержанта. – Или придется вплавь?

– Я попробую, сэр. Здесь должен быть водный руль.

Через полминуты сержант уже разобрался с управлением машины, и БТР направился к суше. Однако он не успел преодолеть и половину пути, как на противоположном берегу показался корпус другого бронетранспортера. Он подъехал к склону и замер в ожидании.

– Кажется, приплыли… – заметил сержант и добавил пару непечатных слов.

– Ну, уж нет! – возразил солдат, который ранее просил у Егора автомат.

Он вскочил со своего места и распахнул десантный люк.

– Доусон, куда?! Стоять! – рявкнул Айкер.

Приказа боец не послушался. Вместо этого он схватил «Стрелу» и высунулся с ней из люка по пояс.

– Не беспокойтесь, сержант, сэр. Капрал с «базукой» непобедим, – улыбнулся Леер.

Словно в подтверждение его слов раздался шум уходящей ракеты, и почти сразу же последовал взрыв. БТР противника на несколько секунд скрылся в дыму и пламени. Доусон швырнул разряженный тубус в воду, забрался в машину и закрыл люк.

– Ладно, сержант, давайте уж выбираться отсюда, пока они вертолеты не пригнали, – пробормотал агент.

Айкер молча кивнул и повел машину к берегу, где догорал броневик врага. Чтобы подняться по склону, сержанту пришлось проявить все свое мастерство. Пару раз БТР на половинной тяге едва не скатился обратно в канал, но все же, вгрызаясь колесами в землю, сумел перевалиться через крутой излом. Очнувшаяся Глория удивленно проводила глазами подорванный бронетранспортер противника, но без лишних вопросов снова забралась на сиденье стрелка.

За время купания броневика противник успел перестроиться и защитить подъезд к воротам, поставив перед ними несколько джипов и стянув к укреплениям из мешков с песком броневые щиты.

– Идем на таран, сэр? – спросил Айкер, вцепившись в руль.

– Идем, – словно эхо повторил побледневший Вайс.

Машина вновь пошла на разгон. Ворота стремительно приближались.

– Винкерс! – крикнул агент, заметив среди обороняющихся людей с гранатометами в руках.

– Вижу! – отозвалась Глория.

Снова загрохотал пулемет, сея сумятицу в рядах противника. Кто-то все же сумел дать залп из гранатомета, но неточно. БТР лишь слегка качнулся. Но внезапно пулемет затих, одновременно заглох и двигатель. Сержант выругался.

– Все, сэр. Кончился заряд.

К счастью, до злополучных ворот оставалось не более полутора сотен метров. Разогнавшаяся до восьмидесяти километров в час машина весом в двенадцать тонн почти не сбавляла скорость.

– Держитесь крепче, сейчас тряхнет! – крикнул Айкер.

На полном ходу бронетранспортер врезался в баррикаду из джипов. Нос БТРа задрался вверх, и он просто перескочил преграду, круша массивными колесами автомобили. Егор прикрыл голову руками. Тут же последовал сильный удар, это броневик протаранил металлические ворота, сминая их. Встроенная маленькая дверца слетела с петель и исчезла в неизвестном направлении. Машина клюнула носом, корма БТРа задралась, журналиста подбросило. Потеряв точку опоры, Полянин попытался ухватиться за что-то руками, разведя их в стороны, но слишком поздно сообразил, что лучше было этого не делать. Голова взорвалась миллионами искр, погасших столь же стремительно, как и возникших. И наступила темнота.

Тишину рассветного леса нарушили неясные звуки. Они пришли издалека, с севера, и походили на гул лесного пожара, сопровождаемого треском горящих веток и шумом падающих деревьев. Гул быстро приближался, и вскоре в нем стали отчетливо проявляться лай, рычание и визг. Но к ним примешивались и другие, совершенно отличные от собачьих, хрипы, стоны и вой. Словно свора борзых преследует крупного зверя. Эта какофония и хруст веток, доносившийся со всех сторон, производили впечатление невиданной по своей масштабности охоты. Так несколько столетий назад разрозненные африканские племена, собираясь раз в год, устраивали грандиозную облаву, сгоняя все зверье на внушительном участке леса в одну большую яму, к месту их смерти.

Ломая кусты, царапая руки и лицо, на поляну выскочил человек: командир квада «Пепла» – Лум. Его лоб и щеки были перепачканы в грязи и блестели каплями пота. Он поправил автомат на шее, оглянулся, вслушиваясь в нарастающий шум, и прокричал: