Андрей Деткин - Паргелий

Сталкер думать забыл об артефактах, за которые они с братцем положили троих подельников и двенадцать контрактников. Он спасал шкуру. И как будто получалось. Он не слышал позади выстрелов. Начал надеяться, что задел, а может, и вовсе вырубил стрелка. В голове даже мелькнула смелая мысль обойти и добить гада.

В воцарившейся тишине звук выстрела прозвучал четко и громко, одномоментно обрушив надежды Кислого в заначке у которого оставались лишь бронежилет со шлемом да удача.

Гриф стрелял стоя, уперев локоть левой руки в бок, широко расставив ноги, как в тире, с замиранием дыхания, с холодной головой и в полном спокойствии.

Пуля ударила Кислого в правое плечо. Его немного развернуло, винтовка выпала из руки. Сбившись с шага, но все еще сохраняя ход, сталкер пытался петлять.

Очередная пуля ударила в шлем и с противным ввинчивающимся звуком ушла в сторону. Следующая засела в бронежилете под левой лопаткой, еще одна прошла мимо, а вот четвертая повалила Кислого с пробитой шеей на землю. Повредив мышечные ткани с трахеей, она задела и позвоночник.

Кислый неподвижно лежал на прохладной земле, припорошенной палым листом, пускал ртом кровавые пузыри и не чувствовал ног. Он часто моргал и старался не дышать. За непрекращающимся звоном в ушах он не слышал, как со спины подошел стрелок, мыском берца отпихнул выскочивший из кармашка дозиметр, как стоял несколько секунд и смотрел на него оценивающим взглядом, словно охотник оленя.

Почувствовал Кислый присутствие чужака, лишь когда тот наступил ему тяжелым берцем на плечо, толкнул, переворачивая на спину. В перепачканное кровью лицо смотрел ствол абакана. Кислый увидел своего палача и разжал руку, спусковой рычаг, кувыркаясь, полетел в сторону.

– Ёп, – коротко выдохнул Гриф, отпрыгнул, словно кошка, упал на землю. В следующее мгновение прогремел взрыв. Рядом засвистели осколки, с тупым стуком врезались в стволы, в землю. Гриф вдруг ощутил обжигающую боль в пояснице слева. «На мне же броник, – вспыхнула в мозгу мысль. – Неужели под него залетел? Пробить не мог. Черт, все же залетел», – сталкер перевернулся на правый бок, ощущая боль. Он сел, наклонился вперед, задрал край куртки, из брюк вытянул заправленную толстовку с футболкой, завел руку за спину, просунул пальцы под бронежилет.

Темная кровь на фалангах его не обрадовала. Любое шевеление корпусом отзывалось болью. Гриф осторожно поднялся на ноги. Направляясь к дереву, под которым оставил рюкзак, думал, чем может себе помочь и насколько серьезно повреждение. На месте из аптечки выковырял пенал без окраски, на ладонь вытряхнул таблетку кеторола. За противоболевым средством пошел доксициклин. Йодом обработал рану, наложил повязку с тампоном. Было неудобно, поэтому бинты держались некрепко.

Гриф собрал вещмешки мертвых сталкеров, составил у валежника. Затем притащил тяжелый пластиковый ящик. Добыча была жирной настолько, что у сталкера разбегались глаза. Они вспыхнули лихорадочным блеском и скользили по сокровищам. Никогда раньше он не видел такого количества полных контейнеров. Он вскрыл несколько, подвернувшихся под руку. В одном оказался «лунный свет», во втором «душу», третий порадовал «вспышкой». Перебирать хабар и отсеивать «дешевки» сталкер не стал. Во-первых, военные могли пойти по следу, во-вторых, рана резко ограничила его во времени.

Подрагивающими в ажиотации пальцами Гриф сунул изученные контейнеры себе в шмотник. Те, что остались, закрыл в ящике, застегнул замки, вещмешки братьев навесил на себя. Гриф не находил сил расстаться с чем-либо. Казалось, оставь он что-нибудь, и именно там окажутся «мамины бусы», «золотая рыбка», а может, и вовсе «компас». Эта неуемная жадность в конечном счете его и сгубила.

После того как засыпал под язык двойную дозу «крапивки», километра два шлось терпимо, но потом из него словно выпустили воздух. Гриф резко ослаб. Пришла боль. А когда закружилась голова и перед глазами поплыли круги, он понял, что потерял много крови и время на спасение катастрофически сократилось.

Тяжело дыша, на заплетающихся ногах он прошел еще метров сто и встал. Гриф ощутил, как мало осталось сил, как по телу дрожью проходит слабость, какими ватными стали ноги. Сунул руку под бронежилет, через одежду ощупал повязку. Куртка в этом месте была мокрой. Когда вытащил и посмотрел на ладонь, она оказалась вся красной. Пальцы мелко подрагивали.

– Черт, – выругался сталкер. – Хрена я до базы дотопаю.