Никита Герасимов - Вторжение (СИ)

— Нам нужно идти. — я махнул рукой напарнику, и мы продолжили путь, который должен был привести нас к дому, в котором жили мои родители — меня не оставляла мысль о том, что я опаздываю…

На улицах хватало брошенных машин, и если бы я мог без ключа завести хотя бы одну из них — мы бы уже ехали.

Город будто вымер — тишина накрыла его плотным пологом, хотя я постоянно ощущал ауры живых людей, источающих страх, прячущихся в запертых квартирах. Чаще всего прятались семьями или относительно небольшими группами по 15–20 человек — видимо страх оказался сильнее навязываемого вирусом желания доминировать…или люди одумались после того безумия, что поглотило их разум. Когда я наконец добрался до родного многоэтажного дома, меня ощутимо потряхивало — даже мое сознание, подвергшееся мутации, не могло успокоить натянутые в тревожном ожидании нервы. Оставив старика перед лестницей, разбираться с дилеммой: подниматься ли на седьмой этаж или дождаться меня внизу, я взлетел по ступенькам наверх, и через несколько секунд замер перед дверью квартиры… Сердце пропустило удар, когда я обнаружил, что она широко распахнута, а на замке, и вокруг по металлу двери, были явно заметны следы сильных ударов. Стиснув зубы, я задержал дыхание, накачивая тело энергией — я не обманывал себя: здоровье отца не позволило бы ему дать достойный отпор возможным грабителям, так что…

Когда я шагнул за порог квартиры, руки помимо воли сжались в кулаки — демоническая энергия бурлила во мне, требуя выхода, и я не собирался ей препятствовать.

Стараясь ступать как можно тише, я переступил через груду круток и обуви, наваленной в коридоре, и бросил взгляд через распахнутую дверь ванной — там царил такой же кавардак. Из подъезда раздалось раздраженное бормотание — Матвеич все же решил подняться вслед за мной. Я выдохнул, и торопливо шагнул в гостиную: хотелось завершить все самолично, без свидетелей. Не к чему ветерану видеть мой гнев.

Широким шагом я вошел в комнату, и замер.

На полу разлилась огромная, матово блестящая лужа крови — я застыл, как вкопанный, не в силах пошевелиться и отвести от нее взгляд. Время будто замерло, и я не мог ничего с этим сделать. Из меня будто вырвали некий стержень — энергия бурлила в моей крови, мышцы до предела были накачены силой, но этого оказалось мало.

Сзади раздался шорох, и я рывком развернулся в его направлении, готовый рвать голыми руками того, кто…но его источником оказался Матвеич: он, сжав губы в тонкую нить, смотрел на лужу крови за моей спиной.

Я смотрел на него, не отрываясь, пытаясь поймать взгляд выцветших глаз — даже не знаю зачем. Чего я ожидал от него? Утешения? Совета? Не знаю…чего угодно. Мне нужен был кто-то, готовый подставить свое плечо, чтобы не дать мне сломаться!

Он шагнул навстречу, и…прошел мимо меня. Я так и остался стоять спиной к разрушенной комнате, невидящим взглядом уставившись на носки своих ботинок. В голове бродили странные, неуместные мысли: новый ковер…когда я уезжал, его не было…цветочная ваза с отколотым донышком…без цветов…

Сзади раздался голос старика — по интонации я понял, что он что-то спрашивает. Я медленно обернулся, не поднимая головы.

— Денис, это вряд ли кровь своего отца. Взгляни сюда.

Надежда вспыхнула во мне, и я шагнул вперед: за диваном, невидимое для меня, лежало тело парня: из-за покрывала, которым его кто-то небрежно прикрыл, я не смог его заметить сразу.

Матвеич с кряхтением наклонился, и рывком сдернул пропитанную кровью простыню в сторону. Я поморщился, а старик досадливо поцокал языком: в груди неизвестного парня торчал нож. Присмотревшись, я узнал его — это был кухонный нож из комплекта, купленного довольно давно.

— Ты погляди, как его исполосовали, живого места нет! — он двумя пальцами подцепил ворот его рубашки и оттянул в сторону:

— То-то столько крови натекло — из него ровно дуршлаг сделали. — он выпрямился, ухватившись за поясницу:

— Твоего отца работа?

Я облегченно выдохнул: кровь оказалась чужой, а остальное меня уже не волновало:

— Не знаю. Может быть.

Матвеич пожевал губами, оглядываясь:

— Лютый у тебя папка…

Я улыбнулся, легкомысленно пожав плечами, и сосредоточился на своих ощущениях: квартира снизу оказалась пустой, сверху — тоже. Но вот в квартире напротив нашей кто-то все еще обретался, и я решительным шагом направился к выходу: тот, кто находился там, вполне мог знать, что здесь произошло. Пояснив это ветерану, я встал у двери, и нажал на кнопку звонка. Ничего не произошло. Тогда я постучал кулаком по исцарапанной двери — было похоже, что ее пытались вскрыть, но в отличие от нашей китайской поделки, эта оказалась серьезным препятствием, и не поддалась. Снизу было большое пятно жирной копоти, будто тут резину жгли. Человек внутри подошел к ней с той стороны, и замер.