Юрий Кузнецов: Калитка во Вселенную (СИ)

— Да ладно, пусть слушает, зато потом пересказывать не надо будет — проворчал дед, неожиданно легко взял массивный стул у стены, поставил его спинкой к Жоре, и уселся на него словно на коня, поместив ноги по бокам стула.

— Ну-с, теперь давай немножко побеседуем. Ничего, что я на «ты»? Во-первых, представлюсь — меня зовут Олег Васильевич, фамилия — Пасечник. Кто такой и чем занимаюсь? Я профессор, научный работник, так сказать. Подробнее об этом позже, с тобой я уже заочно знаком. Кое-какую информацию подчерпнул, извини, из твоих документов. Так как ты себя чувствуешь, что болит?

— Да сносно вроде как себя чувствую — Жора прислушался к организму — Вот когда на бок ложился в башке некий такой дискомфорт плесканулся, боль — не боль, но неприятно, ну и слабость офигенная…

— Немудрено, такая, дружок, у тебя там гематомка внутренняя была — мечта… — старик закатил глаза, словно обзавестись такой гематомой мечтал всю жизнь — А слабость, это ещё и из-за препаратов, пройдёт быстро, день-два…

— Что значит «была гематомка», мне что, трепанацию тут делали? — армия научила Жору неплохо разбираться в медицине, и он прекрасно понимал, что иначе как трепанацией внутричерепную гематому за такой срок не убрать. Опасность такой фигни внутри головы Жора тоже очень хорошо представлял — Может, меня лучше в больницу как нибудь переместить, там рентген хоть есть, да и врачи…

— Молодец, разбираешься… Но вот в больницу, по ряду причин, по каким — опять-таки позже — тебе пока не стоит рваться. Поверь мне — здесь ты получаешь всё необходимое для выздоровления, намного больше и лучше, чем в больнице. Да и рентген здесь есть, тебе его, кстати, делали, нейрохирург твои снимки уже смотрел. Завтра-послезавтра сделаем ещё, на всякий случай, а трепанация, при современных, так сказать, методах лечения вовсе и не требуется.

— Ну ладно, не требуется — так не требуется — Жора отчего-то сразу поверил старику, — А где я нахожусь и что произошло, Олег… э-э-э…

— Васильевич — напомнил старик — ты что, вообще ничего не помнишь?

— Только то, что на охоту к тётке поехал, помню… Блин! Три дня?! — Жора едва не вскочил.

— Тихо, тихо, лежи… Не волнуйся, у твоей тётки я уже был. Сказал, что на работе тебя задержали, через недельку приедешь. Елена Станиславовна — милейшая, кстати, женщина — едва не до смерти меня чаем запоила, часа два хлебал. Пирогов тебе передала, извини, сегодня утром последние доели, уж больно вкусны. Но пирог, он свежий хорош, а ты, по нашим прогнозам, должен был ещё, как минимум, ночку поспать. Ну да ничего, тётка ещё напечёт — Олег Васильевич явно веселился.

— А как вы… — начал Жора.

— Нашёл твою дражайшую тётушку? — закончил за него Пасечник — Очень просто. Конверт с её письмом был в кармане твоей куртки, на конверте обратный адрес. Отсюда, вообще-то, до её дома минут 20–25 на машине. Догадаться — куда ты ехал со своей сумкой, сложить дважды два, было, сам понимаешь, совсем несложно. Сумку, кстати, я ей передал. Однако, то, что ничего не помнишь — это не очень хорошо… — тут он помрачнел.

— О, попробуем один способ… — с этими словами он вскочил и исчез из комнаты.

Через несколько минут в комнату вошёл старик в потёртой брезентовой куртке с капюшоном и геологической эмблемой на рукаве. Под курткой виднелся свитер с высоким воротом. На белоснежной шевелюре красовался берет, лицо украшала не менее белоснежная санта-клаусовская бородка. В руке старик держал за лямки зелёный брезентовый мешок-рюкзак. То, что это был Олег Васильевич, можно было определить только по спортивным брюкам и тапочкам на босу ногу.

Жора открыл было рот, чтобы спросить — что за маскарад, но тут же его закрыл. Он всё вспомнил…

— Электричка… — сказал он, — шпана… Вот значит, кто меня, а я думал — на охоте что-то приключилось…

— Уф, ну, слава богу, — сказал Пасечник. Он снял парик и берет, аккуратно отлепил бороду. Замотал всё это в предварительно снятые куртку и свитер, снова позвал — Наталья! Прибери амуницию!

Затем Олег Васильевич отдал свёрток и мешок безмолвно возникшей девушке. Она взяла всё в охапку и столь же безмолвно исчезла, а Пасечник снова оседлал стул.

— Это, брат, не шпана… Кто это и что — об этом тоже попозже. Подробности зависят от хода нашего дальнейшего разговора. Вот ты мне лучше скажи — зачем ты живёшь на этом свете? В чём, так сказать, ты видишь смысл своей жизни? Что хочешь от неё получить и к чему стремишься? Подумай, прежде чем отвечать, не удивляйся этим странным вопросам — они не совсем уместны только на первый взгляд. Можно было, конечно, построить беседу иначе, но, поверь мне — я просто экономлю своё и твоё время, у нас его не так уж и много, по большому счёту…