Владимир Тимофеев - Три кварка (из 2012 в 1982)

Казус с найденной в портфеле запиской ученый объяснил так:

– Послание предназначалось для нас с Михаилом. Но поскольку получили его не мы, а ты, Жанна, то, значит, в момент отправки эмоциональное состояние Андрея не соответствовало граничным условиям. То есть думал он в тот момент не о том, чтобы письмо дошло до нужного адресата, а о чем-то совершенно ином. Лично я полагаю, что мысли его крутились вокруг пары кварк-антикварк. Такая глюонная связь хоть и коротка по времени и не слишком устойчива, но в пределе очень и очень сильна, в отличие от типично мужского трехкваркового построения. Иными словами, думал Андрей о женщине или о женщинах…

На столь «нахальное» и не лезущее ни в какие ворота предположение Жанна отреагировала самым естественным для нее образом:

– Каких еще женщинах?! – вскипела она, поднимаясь со стула.

– Понятия не имею, – пожал плечами Синицын. – Вариант первый и наиболее очевидный. Раз послание получила ты, значит, и думал Андрей о тебе. В качестве пары твое сознание подходит ему идеально. Сверхсильная глюонная связь, оптимальное соотношение времени, мощная энергетическая составляющая… вероятность конфайнмента процентов восемьдесят, как минимум.

– А почему только восемьдесят, а не сто? – поинтересовалась женщина, осмыслив сказанное и потому слегка успокоившись.

– Вариант второй, – продолжил профессор. – Попробуем теперь перевернуть ситуацию на сто восемьдесят и решить задачу обратным способом. Методом, так сказать, от противного.

– Как это, от противного?

– Записку обнаружила ты?

Жанна кивнула.

– Очень хорошо. Значит, базовое решение найдено, – Синицин довольно осклабился и поднял вверх указательный палец. – Но! Это вовсе не означает, что решение это единственное. Это означает лишь то, что параметры твоего антикварка полностью соответствуют начальным условиям. А именно – тому состоянию, в котором находился Андрей, когда прятал записку.

– Ты хочешь сказать, что… он мог думать совсем не о Жанне? – попробовал догадаться Михаил Дмитриевич. – Что он думал о какой-то другой женщине, но очень на нее похожей?

– Да, Миш, ты абсолютно прав, – повернулся к «чекисту» ученый. – Андрей мог думать о женщине, которая не то чтобы похожа на Жанну внешне или как-то еще, а то, что параметры той, с позволения сказать, дамочки полностью соответствуют определенному типу сознания-антикварка. Как раз такому, к какому относится и… наша уважаемая Жанна Викторовна.

Синицын вновь развернулся к гостье и с довольным видом уставился на нее, ожидая комментариев к высказанной им гипотезе.

Комментарии не заставили себя долго ждать. Ответ Жанны оказался простым и незамысловатым:

– Шура, ты болван! А еще гад! Такой же, как и все мужики.

– Чего это гад? – обиделся доктор наук. – Ты спросила почему восемьдесят, я ответил. Ну, хорошо-хорошо, пусть будет не восемьдесят процентов, а девяносто или даже девяносто девять с копейками, все равно ведь от этого ничего не изменится. Мы же тут не в бирюльки играем, а готовимся к серьезному эксперименту и, значит, должны рассматривать все варианты, даже самые невероятные и фантастические.

Секунд пять Жанна глядела на него словно через прицел. С нехорошим таким прищуром и весьма неприятной усмешкой. А затем, поняв, что добавить профессору нечего, очень медленно и очень внятно произнесла:

– Как ты мог, Шура? Как ты мог сказать мне такое? Мы знакомы с тобой без малого тридцать лет, а Андрея ты знаешь еще дольше. И ты отлично знаешь, на что он способен и на что не способен ни при каких обстоятельствах… Или ты все же не знаешь его?

– Ну… да, наверное… знаю, – неловко пробормотал завлаб, ссутулившись под пристальным взглядом женщины.

– Ну а раз знаешь, то скажи мне сейчас как на духу, неужели твой друг достоин того, чтобы ты так о нем говорил? Да, Андрея сейчас здесь нет и он не может тебе ответить. Но я клянусь, если ты еще хоть раз выскажешься о нем в подобном ключе, я… я… возьму вот эту вот хрень, – Жанна подхватила клавиатуру и потрясла ею перед носом Синицына, – и разобью ее о твою дурную башку. Ты понял меня?!

Шурик в ответ лишь судорожно кивнул, вжав голову в плечи и даже не пытаясь оправдываться. До него только сейчас дошло, что же он натворил. Слава богу, что хоть про ползущего по дереву муравья не успел наболтать. И про бабочку-жучиху не ляпнул. Иначе одной разбитой клавиатурой он бы наверняка не отделался.

– А вообще я, наверно, ошиблась. Ты не болван, Шура. Ты – дебил! – продолжила тем временем Жанна и, обреченно махнув рукой, добавила. – Впрочем, ладно, хватит об этом, давайте уже эксперимент проводить. Надоело рассиживаться.