Даниэль Дакар - Три грани мизерикорда

– И ты полагаешь, что источником информации послужил Птиц. И именно из-за неё убили Десницу, – флегматично отозвался Дергачев. Флегма была напускной, но сути дела это не меняло.

– Есть такое мнение, – не стал ломаться Горин; и то сказать – не девочка. Потом максимально язвительным тоном продолжил: – Я, может, и пехтура, но пару двоек перемножить в состоянии. Правша это дерьмо основательно разгребать начал, а поскольку остальные его дела рутина и текучка… ну, ты понял. Сын его Важину на выбор два рапорта принес – об отпуске за свой счёт и об отставке. Смекаешь, к чему я?

– Понял, не дурак, – полковник Дергачёв с еле заметным сарказмом в голосе растянул правый уголок рта в невеселой усмешке. – Дурак бы не понял.

Он оттолкнулся лопатками от слегка спружинившей ели и, засунув руки в карманы, двинулся к берегу крохотного пруда, почти лужи, так густо заросшего пожелтевшей осокой, что воды практически не было видно. Постоял, вдыхая сырой знобкий воздух, удивительно живой по сравнению с сухим и колким, несмотря на терраформирование, воздухом Циолковского, столицы Марса. Развернулся на каблуках. Приподнял вопросительно бровь.

В этот момент он был удивительно похож на своего служащего в СБ кузена. С той лишь разницей, что Алексей Дергачёв никогда не пытался казаться более важной персоной, чем есть на самом деле, а для Дергачёва Сергея подобное поведение было нормой. Чего стоила только попытка раскрутить на сотрудничество Дарью Филатову, чудом выбравшуюся с Волги. Провозился со Спутницей, а итог? Фигурантка получила закатское гражданство, да к тому же вошла в одну из самых влиятельных Семей. А не важничал бы, глядишь, и… да что теперь говорить!

Конечно, вся эта возня пришлась Горину исключительно на руку, как приходилось почти всё, с чем сталкивали его жизнь и служба. Не само приходилось, конечно. Папа Гена годами, десятилетиями учился – и учил подчиненных – разворачивать любую встреченную избушку в потребный для блага службы ракурс. К примеру, не встрянь конкурирующая контора в дело госпожи Филатовой, пришлось бы поискать подходы к строптивому «Чёрному Единорогу». Ещё не факт, что нашлись бы быстро и приемлемые по цене. А так Дима Десница заплатил согласием разгребать бардак на планете Статус за помощь в вызволении случайно подобранной им на Волге девки. Заплатил, не торгуясь. Даже давить не пришлось. И тратиться тоже. Но фанфаронства Сергея Дергачёва, фанфаронства, выливающегося в некомпетентность, это не отменяло.

– Материалы, Лёша, – теперь генерал заговорил жёстко, роняя слова, как окалину с пышущей жаром подковы. – Материалы. Зацепки. Намётки. Всё, что есть. Дмитрий что с ними в пекло полезет, что без, но я хочу, чтобы у него был шанс. Хоть какой-то. Может, по ходу пьесы и Соловьёв твой отыщется, Дима – парень дотошный.

Дергачёв молчал. Долго молчал.

– Я дам материалы, Гена, – медленно, словно нехотя, ответил он наконец. – Дам. Но не тебе. Они ведь Диме Деснице нужны? Вот он их и получит.

– А что ж так-то? – зло прищурился Горин.

– Не хочу потом своих людей с твоего крючка снимать. Ты вон с год назад единственного сына своего друга не постеснялся в самое пекло пинком спровадить, что уж о чужих говорить…

– Хорошего ты обо мне мнения, Алексей.

– Хорошего. Был бы плохого – и разговаривать бы не стал. Не первый раз замужем.

Алекс фон Строффе был доволен жизнью. Доволен настолько, насколько это вообще возможно для человека, вынужденного находиться на планете, чья сила тяжести более чем в полтора раза превышает привычную для него. Но даже необходимость таскать экзоскелет была лучше того непотребства, которое ему пришлось на протяжении почти года терпеть на Земле.

Первую фазу своего пребывания на родной планете он запомнил весьма слабо. Там и запоминать было нечего – ну госпиталь и госпиталь, подумаешь… Интерес представляли разве что пространные рассуждения лечащего врача о том, что господину фон Строффе очень повезло с теми, кто оказывал ему первую помощь.

Сомневаться в способностях Отто Лемке у Алекса оснований не было, но, к его удивлению, пришедший навестить раненого тевтон решительно отмёл благодарность. Заявив, что «спасибо» следует говорить не ему, а пилоту с Заката, вовремя поймавшему капсулу, и милой девушке, исключительно правильно укомплектовавшей медблок подотчётного корабля.

Познакомиться с упомянутыми персонажами возможным не представлялось: на тот момент, когда Алексу позволили прийти в себя, оба уже отбыли на пресловутый Закат. Вот разве что снимки…