Алекс Лав - S-T-I-K-S. БОМЖ

– Вот, расу, пить нада, не много.

Ненец протянул командиру емкость, тоже вроде как из кожи сделанную, пахло от нее точно не фиалками. Тот взял, понюхал, поморщился и все же глотнул немного.

– Ну и отрава, твою мать, вы ее из оленьей мочи, что ли гоните?

– Нэт алень, савсем нэт, расу шаман делать, из чего нэ говорить. Лэкарство эта, башка балеть? Пить, однако, нада – чтоб башка савсем нэ болеть.

– Слушай, профессор, а ведь действительно отпускать стало, давай-ка тоже прими грамм пятьдесят, только выдохни сперва и не нюхай, а то сблеванешь еще с непривычки, не дай Бог. Еще то зелье, но вроде действительно помогает. Слушай паря, ты стрелять умеешь из винтовки?

– Ружжо нельзя, савсем плохо, русские сказали нэненцам нельзя ружжо, наказать будут, копье есть, нож есть.

– Твоим копьем только ворон пугать. Я – русский, великий воин, я тебе говорю – винтовку можно, теперь можно. Нет царя больше, запреты прежние отменяются, теперь тебе можно оружие иметь, ты тоже вроде как трудовой элемент. Значит, из наших. Держи, да не тушуйся, привыкнешь быстро. Патронов пока не дам, пусть вместо копья твоего будет. Тут штык стальной, покрепче будет твоего каменного набалдашника. Вон профессор, хоть и буржуй, а ничего, пулемет освоил, не стрелял пока правда, но держится за него уверенно. Тебя как звать-то паря?

– Илко, звать. Копье зря ругаешь, Хорошее копье, наконечник из клыка зверя делать, лучше железа будет.

– Идем, Илко, осмотрим вместе территорию, а профессор нас прикроет; хотя нет, отбой, темно уже, с утра пойдем, как рассветет. И вот еще что: сейчас забираем барахло – все, что есть – и перебираемся на другую вышку. Там три ленты к пулемету должны быть, да отсюда захватим ту, что осталась.

Чтобы добраться до другой вышки, пришлось идти прямо по телам, густо усеявшим подножие их первого убежища. Занятие не из приятных. Сергей Николаевич старался не смотреть на размозженные пулями черепные коробки, понимая при этом, что только так можно было остановить свихнувшихся. Даже перебитый позвоночник не являлся для них смертельной травмой: свихнувшиеся продолжали ползти в сторону добычи, волоча за собой парализованные ноги. Но это уже в прошлом; в настоящее время живых свихнувшихся здесь уже не было, остались только мертвые тела. Когда проходили мимо убитого большого зверя, Илко остановился, достал нож и принялся копаться в затылочной части его головы. Сергей Николаевич и Командир переглянулись понимающе – дикарь, прости Господи. Известное дело, чем только они не занимаются. Разворотивший затылок зверя Илко выскреб оттуда какую-то мерзость и сложил всю эту мерзость в кожаный мешочек на поясе. Заметив подозрительно уставившихся на него русских, принялся объясняться на ходу, как обычно сильно коверкая русские слова.

– Это нечаво. Шаман говорил нада брать и ему нести, сильно нужная вещь, однако. Ему очень нада, зачем не говорит.

– Ну, нада, значит нада, нам не жалко, главное, чтобы эти потроха вонять не начали. Завоняют – отберу и выкину подальше, усек?

– Моя понимай, нет вонять, хароший вещь, не пахнет совсем.

Залезли на соседнюю вышку, там все было так же, как и на прежней – никого нет наверху, зато стоит «максим» без защитного кожуха с тремя коробками пулеметных лент в комплекте. Командир осмотрел пулемет, заправил ленту и приготовил оружие к стрельбе.

– Сейчас пожрем и на боковую, устал я что-то сегодня, с фронта так не уставал. Дай-ка нам еще глоточек твоего варева, басурман. Хорошая штука оказывается, хоть и дрянь редкостная на вкус. Значит так, я воевал в одиночку, устал. Паря, который Илко, долго шел, сюда добираясь, думаю, тоже устал, а ты профессор, как и все буржуи, сидел на жопе, так что тебе первому и дежурить. Чукча, тьфу, Илко, пусть спит, а меня через три часа разбудишь, сменю. Вот держи часы мои, командирские, видишь написано – «за храбрость», сломаешь – пришибу, смотри не потеряй. И смотри в оба, луна сегодня полная, небо чистое, видно вокруг хорошо; смотри не засни на посту, пущу в расход немедля.

Командир, подложив сидор под голову, шинелькой прихваченной по дороге прикрылся и тут же захрапел, хорошо хоть негромко. Сергей Николаевич тоже не прочь был поспать, день выдался насыщенный; теперь, когда все затихло, он начал «плавать», глаза слипались, приходилось часто встряхивать головой, прогоняя сонливость, и крепче, до боли, сжимать ручки пулемета. Илко тоже прикорнул, но заметно было, что спит в полглаза и готов подорваться с первыми же признаками опасности. Луна действительно была нынче на загляденье: залитая сумрачным светом территория за стеной проглядывалась далеко, до самого леса. Вроде спокойно и тихо там было, но Сергею Николаевичу вдруг стало что-то там мерещиться, вроде бы он заметил какое-то подозрительное движение прямо у самой опушки леса. Бинокль бы. Вглядывался пристально, до боли в глазах, наверно показалось, решил командира пока что не будить. От кромки леса до стены расстояние приличное, как бы быстро звери не бегали, он успеет заметить и разбудить остальных. По крайней мере, он так думал. Откуда появился брат-близнец убитого «динозавра», Сергей Николаевич так и не сумел заметить. Только что вокруг все было пусто и безжизненно и вдруг вот он, возник прямо перед воротами и несется прямо на вышку. К счастью, на покинутую уже ими вышку. Сергей Николаевич надавил на гашетку, стараясь поймать в прицел голову стремительно бегущего зверя. Тот передвигался огромными скачками, сделать это было практически невозможно. Пули с чмоканьем врезались в почву, поднимая фонтанчики земли, крошили в щепки деревянную обшивку стен, только в самого зверя, похоже, ни одна так и не попала. Внезапно Сергей Николаевич оказался отброшен в сторону сильным толчком.