Максим Субботин - Сердце зимы

Раш до скрежета стиснул челюсти.

«Чтоб тебя харсты в зад драли!»

Ну почему в этих трижды проклятых землях что ни день – то очередная напасть?! И почему они, чужаки, каждый раз подставляют под палки северян собственные спины?

В голове отчетливо прозвучал до боли знакомый ненавистный голос: «Просто не лезь туда, где тебя быть не должно».

Она не уточнила, куда именно ему не лезть. Проще всего не лезть вообще ни во что. Сидеть, есть, пить, отдыхать и иногда потрахивать местных девах – отличное времяпрепровождение. Поступив так, точно не ошибешься. И плевать на выжидающий взгляд Берна. Не ему вчера чуть было не оторвали голову.

– Вот ты засранец! – Раш с досадой хватанул кулаком по столу. – И как только нашел меня здесь?

Берн лишь неопределенно повел широкими плечами.

– Я не неволю тебя, – проговорил совершенно спокойно.

– Ну, конечно. Знай, я ненавижу всех вас! – Раш резко поднялся, задев край стола, отчего тот покачнулся, кувшин с теплым молоком, стоявший на нем, чуть было не грохнулся на пол. – Всех вас! – почти крикнул, осматривая зал, надеясь, что хоть кто-то из немногочисленных мужиков оскорбится и полезет в драку. Куда там – смолчали, только сплюнули под ноги. А кто-то послал сосать у шарашей. – Ладно, идем.

Он только посмотрит со стороны, даже приближаться не будет. Пусть северяне и их традиции горят синим пламенем.

Раш зашарил по карманам в поисках оплаты так и не съеденного завтрака, но Берн опередил его – бросил на стол пару монет.

– Какая щедрость, – поморщился карманник, но поиски прекратил.

На улице было не так холодно, как вчера, но гораздо более ветрено. Людей поначалу встречалось совсем немного, но ближе к Белому шпилю значительно прибавилось. Казалось, по меньшей мере половина города собиралась поглазеть на поединок здоровенного мужика и мелкой девчонки. Вот уж отличное зрелище – нечасто такое увидишь.

– На… – Берн сдернул с собственного плеча меховую накидку, протянул ее Рашу. – Ты слишком заметен в толпе. Чужак бросается в глаза, вызывает лишние вопросы.

– Я не собираюсь…

– Набрось, – перебил его северянин.

Спорить с ним отчего-то не хотелось. Ну, как хочет. Замерзнет – Раш обратно шкуру не отдаст.

Со всех сторон доносился спокойный гомон. Люди обсуждали предстоящее представление. Представление! Именно так они воспринимали поединок между Хани и Торхеймом. Им будто было плевать на то, что смена правителя (если таковая состоится), принесет за собой новые законы, некоторые лишатся своих мест, другие получат шанс возвыситься. Да чего уж там говорить – вся жизнь северян может измениться.

Раш ухмыльнулся. А сам-то он думает о возможных последствиях этой, с позволения сказать, коронации? Если упустить из виду несусветную глупость с самим процессом выбора правителя, то чего ждать ему и спутникам? Торхейм явно дал понять, что не верит чужаку и не собирается бросаться с воинами на защиту какой-то далекой деревни. А Хани? Этой котенка будет жаль утопить – деревенских она не бросит. Если… если не станет безвольной куклой в руках белых ворон. Что-то подсказывало, что старухи не из чувства справедливости затеяли весь этот шум – имеют свою выгоду.

Кто-то толкнул Раша в плечо, выбил из размышлений.

«Нет, они что, действительно думают, что Хани возьмет в руки меч?»

У нее нет кетельгарда. За нее некому вступиться. Или уже есть кому?

Карманник поправил на плечах накидку – она была ему велика чуть не вдвое. Наверняка со стороны выглядит, точно подросток, нацепивший тулуп старшего брата.

– И часто у вас так? – спросил Берна. – Кто-то приводит человека и говорит – теперь он займет трон.

– Фергайры – не кто-то! Они – Мудрые. Да, такое уже случалось. Издавна у них есть право лично влиять на выбор человека, которому предстоит занять место на Ледяном троне. Часто именно по их указанию наследником становился представитель другого клана.

– И все оставались довольны?

– О чем ты?

– Не знаю… яд в кружку с пивом, кинжал в спину. В конце концов, старый добрый вооруженный переворот.

Некоторое время Берн молчал.

– За исключением странной смерти Торуса… – нет. Насколько мне известно. Мы чтим традиции, чужестранец. Если тебе они кажутся странными, то для нас такими же естественными, как охотиться или делить ложе с женщиной. Мы впитали их с молоком матери. Не обижайся, но все зло, все… – он замолчал, мучительно что-то вспоминая, – все интриги – они идут от вас, от южан. Мы умеем сражаться, умеем выживать там, где любой из вас сгинет. Мы стоим между шарашами и вами. И знаешь почему?