Игорь Лазаев - Лифт в преисподнюю

Постучал в дверь.

Через три секунды она отворилась. Вошел. В свою маленькую квартирку, что еще светилась жизнью в этом угасшем мире…

Выкладывая еду из пакетов, Саша вздрогнул. Замер. Вспомнил.

Когда он возвращался.

Возле подъезда.

Дохлой собаки уже не было.

***

– Знаешь, «бывшие» какие-то не такие, как мы их всегда представляли.

Саша не спеша ел тушенку прямо из жестяной банки. Они с женой сидели за столиком на кухне. Сынишка уже поужинал и играл в зале. Бесшумно. Без смеха и криков. Как будто его и не было вовсе.

– Ты все про свою собаку?

Он ответил с видом героя провалившегося в прокате боевика:

– Ну, это не моя собака, но да, речь о псине. Дохлой раздавленной псине!

– Какой ты храбрый! – подыграла ему жена.

– Да, детка, я суров!

Улыбнулись. Не посмеялись, лишь улыбнулись. Это происходило нечасто в последнее время. Поэтому оба с непривычки почувствовали смущение. Переглянулись. Улыбнулись. Снова.

– У нее были очень странные зубы. Знаешь, как осколки камней. Есть какие-то камни, ну или что-то вроде камней, – Саша с трудом подбирал слова. – Такая достаточно твердая порода. Но ее все равно можно расколоть. И из нее получаются неровные, но острые куски.

– Ну примерно представляю, о чем ты.

– И вот у этой псины были именно такие зубы.

– Из камней?

Саша налил себе пол рюмки коньяка и четверть жене. Выпили. Марина жадно хлебнула воды.

– Нет, ну они напоминали камни. Только из кости, наверное. В общем, это не были обычные зубы собаки, пусть и увеличенные в несколько раз. То, что я видел – это совершенно другие «зубы».

– Может быть, стекло? От пивных бутылок. Или чего-то еще?

Саша нахмурил брови:

– Нет. Эти штуки совсем не походили на то, о чем ты говоришь. Точно не стекло.

Закончив с едой, они перешли в зал. Саша налил себе широкий стакан и стал возле выхода на балкон. Смотрел в окно. Внутри было жарко, так что он даже расстегнул «домашнюю» куртку. Да, в квартире тоже ходили в верхней одежде. В куртках, шапках, в двух штанах и зимней обуви. За окном – конец ноября. Было очень сыро и холодно, а отопление никто не включил.

Саша ничего не говорил жене о своих страхах, но ждал, когда кто-нибудь из них первый простудится. И заболеют все. Антибиотики и другие лекарства имелись в аптечке. Но не было тепла, горячего питья, покоя, правильного диагноза и рецептов. Проще говоря, отсутствовало многое, что могло бы значительно увеличить их шансы на выздоровление. Хотя, скорее всего, Марина это тоже прекрасно понимала. Просто оба молчали. Не буди лихо, пока…

Саша насторожился и спрятался за штору.

Вид из его окон – улица Кирова, шестиполосная проезжая часть. Параллельно дороге был вымощен брусчаткой широкий тротуар. По нему сейчас шел «бывший». Саша определил его мутацию как «третий», переходящий в «гончего».

Все просто. При условии, что вы достаточно долго наблюдаете за этими тварями и размышляете над увиденным за окном.

Через какое-то время классифицировать «бывших» вы начинаете автоматически. В магазине, например, Саша видел «первого». Да и то, «первым» называть этот зомби-отброс язык не поворачивался. Так, «0,5». А может и вовсе «0,33».

Саша улыбнулся. Новая шутка. Только рассказать некому.

«Третий» отличался от «первого» и «второго» как поведением, так и телом. Например, во время движения он регулярно переходил на медленный бег, что предыдущие «модели» делали, только преследуя кого-то. Помимо этого, у «третьего» были чуть-чуть вытянутыми лицо, уши, руки и пальцы. Хотя, конечно, с такого расстояния этого нельзя было утверждать точно, но выглядело все именно так. Нет, «третий» не становился похожим на какого-то оборотня из кино. Просто выглядел как уродливый или изувеченный человек. Его даже можно было спутать со «вторым». Если вы новичок.

После «третьих» по иерархии шли «гончие», которые значительно отличались от всех своих «предшественников». Их лица, хотя лучше называть это мордами, были сильно вытянуты, из-за чего получалась необычная, почти квадратная челюсть. Зубы росли не так, как у людей: вверх и вниз. У «гончих» они торчали вперед, а когда челюсти соединялись, зубы образовывали «клин». Острый, крепкий, смертельный.

Руки и ноги у этого вида «бывших» были удлинены. Впрочем, как и сгорбленное туловище. Видели, наверное, когда-нибудь горбатых людей? Вот «гончий» такой же. Только без горба. Он согнутый как вопросительный знак и постоянно бежит. Не особенно быстро. Но Саша видел «гончих» только во время их бродячих прогулок. Они ни за кем не гнались. Поэтому скорость – вопрос спорный. Еще неисследованный. И это все, что Саша знал о «гончих».