Сергей Фролов - S-T-I-K-S. Стекловата

– Пароль?

Глаз ответил:

– Сзади две фуры стоят.

Шипящий голос ответил:

– Мы их уже видели. Это ты?

– Да, это Богомол. Я на месте.

– Я Бананан. Видим тебя; сенс говорит, хвоста нет; всё чисто. Жди, скоро будем. Конец связи.

Вскоре навороченная машина Института показалась на дороге. Под бронёй скрывалась дюжина суровых наёмников. Глаз, он же Богомол, запрыгнул в приоткрывшийся люк. Бронемашина вскоре вновь скрылась в обустроенном схроне в километре от башни.

На месте Богомол доложил:

– У меня мало времени, через час я должен быть на озере около Муравейника.

Лидер стронгов Бананан, мужчина лет 30–35, жилистый, с чёрными казачьими усами и бритой головой, радостно улыбаясь, обнял вошедшего Богомола.

– Как я рад снова тебя видеть живым и здоровым! Присаживайся. Долго не задержим.

Он указал на раскладной рыбацкий стульчик. Диверсант-разведчик сел и продолжил:

– Решайте сами. Сейчас основные силы покинули стаб муров. Я считал там мысли всех. Там нет никаких сюрпризов, всё нам по силе. При этом там будет до вечера малая мобильная группа внешников. Со всеми трофеями, соответственно. Но это не главное. Я сопровождал подозрительный объект от Рынска, но не мог его прочитать. Зато его считала местная знахарка. Расчёты Института оказались верны – эта девушка, прозванная там Стекловата, и есть очередной Редактор. И она появилась именно здесь, правда, не обнаружен спутник Редактора – скорее всего, погиб в первые часы или под ордой, у муров его точно нет. Наше месячное дежурство закончено. Пора переходить к положительному варианту плана. Фаза два – захват или уничтожение Редактора Улья, пока она не наделала дел. Считаю необходимым немедленно атаковать Муравейник. И ещё: знахарка муров – адепт культа килдингов. Залочена более сильным, чем я, ментатом. Она единственная, о ком я не смог ничего узнать. Но по косвенным данным очевидно, что она килдинг, и не из последних, крайне сильна и опасна. Даров её, кроме посредственного знахарства, я также не смог узнать. Прощупывать её опасаюсь.

Бывалый бритый стронг в боевом обвесе задумчиво покивал головой. Его взгляд был рассеян. Наконец, он принял решение.

– Возвращайся назад. Поможешь нам изнутри. Открой ворота в районе семи вечера, дальше по обстановке, не геройствуй и не подставляйся.

Богомол снова обнялся с Банананом и отправился в обратный путь к озеру.

– До вечера! Если он настанет…

В Улье могло быть всякое.

Мотоцикл был водружён на прежнее место. Топливо уже было долито у стронгов до нужного показателя. Следы также не могли выдать тайный отъезд Глаза. Впереди было ещё немного свободного времени.

Рыба не брала. Ни проводка сверху, ни в полдна, ни над дном – ничего не помогало. Результата не дала и проводка вдоль ряда прибрежных кустов. В конце концов, ещё и зацеп случился. Глаз решил пройти вдоль берега и дёрнуть под другим углом. Удилище гнулось, леска звенела и гудела от напряжения. За этим занятием его и застал смех Квопы – он отражался эхом пустынного берега и разливался над озером. Знахарка стояла неподалёку: в одной руке прут спиннинга, вторая согнута в локте и прижата к плечу; в ладони зажат кукан с тремя серебристыми судаками – их хвосты доставали почти до колена красавицы.

– Отрывай.

От очередного отчаянного рывка вода под леской забурлила. Удилище свистнуло. Треньк! Леска безвольно обвисла и начала наматываться на безынерционную катушку. За спиной было слышно, как плюхнулась на траву связка рыбы. Нежные руки Квопы обняли Глаза сзади за талию и потянулись к застёжке кожаного ремня. Тёплый и травяной запах только что распущенных волос вызывал приятную истому.

Через полчаса только странные следы на песке напоминали о том, что здесь были люди, а парочка с уловом направлялась обратно в стаб.

Дно канализационного коллектора было заилено – ноги сразу стали увязать в этой грязи. Нос не сразу привык к запаху, царившему в длинных переходах от одной сливной решётки до другой, где было посвежее. Сюда проникало солнце, в этих пятнах света росла чахлая травка, и идти было легче. Почти всегда после верхней решётки следовало коридорное заграждение с видеокамерой и лампой освещения. Свет, вопреки уверениям подполковника, вскорости пропал. Мои глаза, правда, уже привыкли к темноте, и искусственный свет только сбил бы ночное зрение. Первая решётка была заперта на небольшой китайский замок. Удар обухом топора прошёл вскользь, зато второй заставил замок жалобно звякнуть и отлететь в жижу на полу. Дужка осталась висеть в проушинах, и мне нужно было только вытащить её и отправить вслед за замком. Решётка оказалась приржавевшая и заиленная, так что поддавалась с трудом. Мне удалось приоткрыть лишь небольшую щель, чтобы протиснуться и продолжить свой путь. Так пришлось воевать с пятью решётками, а на шестой мне показалось, что на секунду освещение пропало. Я поднял голову и обомлел. Сквозь прутья на меня смотрели бельма страшной образины. Пальцы с громадными когтями и костяными наростами с лёгкостью вырвали из асфальта дороги трёхпудовую чугунную решётку. Видимо, моя предыдущая возня со сбиванием замка привлекла голодную тварь.