Владимир Царицын - Операция «Змий»

После обсуждения Шантагар ушёл к своим отдавать последние распоряжения, а Скиф, оставшись один, активировал наушник. Почти сразу в наушнике раздался голос Лиса:

– Скиф, где ты?.. Почему не отвечаешь?!..

– Да здесь я, в Джандже, где я ещё могу быть! – сказал Скиф излишне резко, сам это понял и добавил мягче: – Я помню, помню – завтра, в шесть тридцать вылет.

– Это хорошо, что помнишь… Чем ты сейчас занят?

– Да так…

Видимо Лис заподозрил неладное. А может, донесли…

– Темнишь, Скиф. Колись, что задумал?

– А что тут думать! Лёгкого местного винца бутылочку приголублю, да баиньки. Завтра ведь вставать рано… – Скиф притворно зевнул, не особо стараясь, чтобы его сонливость выглядела убедительно.

– Так, слушай приказ: вино отставить, выпьешь на родине – и не местной кислятины, а нормальной русской водки. А сейчас срочно ко мне! – Лис уже не сомневался, что спецагент Скиф замыслил что-то из ряда вон выходящее.

– Шеф, я срочно не могу, – «включил дурачка» Скиф. – Если честно, я в каком-то борделе на другом конце города. И уже выпивши… За руль не сяду, а такси сейчас в Джандже не ходят. Время неспокойное, боятся…

– Скиф!! – заорал Лис, долбанув спецагента децибелами по барабанным перепонкам. – Я приказываю!

– Есть, сэр! – ёрнически рявкнул в ответ Скиф. – Уже еду! Тут у хозяина борделя ишак нашёлся, так я на нём. Скоро буду! – он отключил наушник и стал готовиться к операции. Штурм должен был начаться через несколько минут.

Неожиданностей не произошло – внешняя охрана была снята без шума, стрельба началась уже во внутренних покоях дворца, да и то по глупости одного из «лиловых». Эти аборигены – псих на психе, все курят «дрянь» поголовно. А чего не курить, если она тут кругом – как полынь, как осока, как кашка с клевером. Вернее, не как, а вместо.

Реализуя свой личный план, Скиф оторвался от авангарда нападающих, и, нырнув за гобелен, скрывающий тайный ход, первым пробрался в покои Басмангалея. Личная охрана диктатора была готова к выполнению главной задачи – героически умереть в бою, защищая своего господина, и… прямиком к Аллаху – за всякими благами для себя и родных.

Естественно, именно это с ними и случилось. Скиф появился сзади – оттуда, где его никто не предполагал увидеть. Схватка длилась секунд двадцать, и как результат – шесть трупов, в неестественных позах расположившихся на толстом персидском ковре. Путь в покои диктатора был свободен, как на благотворительный концерт заезжей самодеятельности общества слепых и слабовидящих.

Басмангалей был полностью одет (поговаривали, что он всегда спит в одежде, опасаясь… ну, понятно чего). Дико вытаращив глаза, диктатор с ужасом глядел на медленно приближающегося Скифа, и, когда тот схватил его левой рукой за горло, занеся правую для смертельного удара, глаза Басмангалея сошлись на переносице, изо рта потекла жёлтая слюна.

В наушнике раздался взволнованный голос Лиса (видимо, во время драки с телохранителями Скиф нечаянно активировал его):

– Скиф, ответь мне, если слышишь! Скиф!

– Слышу превосходно, шеф, – ответил Скиф, не отрывая взгляда от наполненных ужасом, налитых кровью глаз Басмангалея. – Я уже на подходе. Ишак попался какой-то… вонючий. Но дело не в этом – старый больно скакун, быстро скакать не может.

– Скиф, я знаю, где ты! – Голос Лиса срывался на истерику. – Басмангалей жив?

– Ты живой, сукин сын? – Скиф насмешливо спросил у Басмангалея и так же насмешливо ответил Лису: – Пока жив, но, думаю, это временное явление.

– Не делай этого! Ты слышишь меня, Скиф?! Казнить или миловать – это внутреннее дело Джамалтара, – завопил Лис. – Оставь Басмангалея в живых. Это приказ!

– Да пошёл ты!.. – грубо ответил Скиф, и пальцы его правой руки сжались в жёсткую смертельную щепоть.

– Остановись, Скиф! – прозвучал голос откуда-то сбоку. Скиф скосил глаза и увидел стоящего в дверном проёме Дантиста. Дантист качал головой. – Не нужно его убивать. Я тоже любил Зинку, но мы – не убийцы. Мы солдаты, Скиф.

Скиф взглянул на Басмангалея: тёмная, почти коричневая кожа его лица приобрела серый неживой оттенок, глаза закатились под надбровные дуги, жёлтая слюна залила всю кожаную перчатку Скифа – диктатор, похоже, уже беседовал с Аллахом.

Скиф разжал пальцы, сжимающие ворот парчового халата, и Басмангалей тряпичной куклой свалился к его ногам. Воняло действительно жутко, наверное, Басмангалей обделался.

Покои стали заполняться штурмовиками.