Марик Лернер - Цель неизвестна

Пробурчал нечто вроде «на моем месте так поступил бы каждый», заработал дружескую улыбку из гущи бороды и внимательно прислушался к степенной беседе взрослых. Нет, виды на урожай и погода меня не особо волновали. Главное я поймал по ходу – не зря уши насторожил. Мачеху звали Ирина Семеновна, а мужика Фома Шубный. Ну не спросишь же такое даже у Ваньки! А подсказка в очередной раз не помогает. Лениво мое подсознание до безобразия. Хочет – работает, не желает – молчит.

Зима начиналась вяло: по целым суткам валили крупные хлопья снега, но все это, не скрепляемое достаточно крепкими морозами, ложилось на плохо промерзшую землю рыхлою, глубокою, в рост человека, массою. Дороги не устанавливались долго. Как-то это влияло на стоимость рыбы и наши семейные доходы, но тут уж вслушиваться не стал. Впереди появилась церковь. Вид у нее откровенно странный. Недоделанная. Купол отсутствует вместе с крестом, по бокам строительные леса.

Я невольно почесал в затылке, недоумевая. Разве можно молиться в таком месте? В очередной раз чего-то не понимаю. Плохо быть засланцем, без подготовки.

– Во как сгорела, – сказал Василий Дорофеевич Шубину, – я шешнадцать рублев на постройку дал.

– Ну кто сколько на богоугодное дело может, – ответил тот.

Явно меньшей суммой обошелся и не хочет углубляться.

– А архиепископ Варнава – два рублевика! – возмущался тятя. – Совести у него нет.

– Ты бы потише, – промолвила озабоченно мачеха, – Василий Дорофеевич.

– Рази не правду кажу? – окрысился тот. – Лжи не приемлю!

Тут ко мне подлетел старый знакомый. Тот самый парень, помогший у полыньи. Как всегда, в нужный момент подсознание таинственно промолчало. Не понимаю, по какому принципу оно работает. Уж деревенских я обязан знать любого. Не так и много народу, и все постоянно встречаются чуть не с колыбели.

Одно хорошо – все же не компьютерная игра. С гарантией. Тогда я бы про каждого справку подробную имел. Или не имел про всех. А выборочно – это программеров гнать надо поганой тряпкой.

Логично предположить, что реакция идет на некие памятные вещи, события и людей. На самые плохие или хорошие. Вот точно теперь знаю, где его мать похоронена. В смысле, моя, не парня. Но прежнего. Тьфу. Опять путаться начинаю, господибожемой. Я – это я! Моя мать! Про муттер стоит забыть. Не совсем, конечно, но засунуть воспоминания куда поглубже, чтобы не сболтнуть лишнего в разговоре.

Но все же не узнавать собственно друга, а он явно себя таковым считает, – перебор. Он безразличен? К счастью, тот не стал кричать: «Здорово, Мишка», – вынуждая мычать ответно его имя или срочно искать выход из неловкого положения. Он-то никаких сомнений при виде приятеля не испытывал.

– Вечером пойдем к Иринье на посиделки, – прошептал «театральным» голосом. Ну это когда вроде бы шепотом и на ухо, а реально все имеющие уши в округе в курсе.

– Ага, – подтверждаю максимально радостным тоном.

На тебе, очередная проблема. Куда и зачем – представления не имею. А отказываться нельзя. Явно же не поймут. Вон и тятя через плечо явственно подмигнул. Пошто, собственно, бабушка не пичкала меня деревенскими рассказами из классики? Может, легче было бы…

– В церковь пора, – поджимая губы, ханжеским тоном перековавшейся на днях алкоголички возвестила мачеха. – Не задерживайся, сынок.

Я с запозданием догадался, что это очередное издевательство в мой адрес. Не хочет позволить пообщаться с приятелями. Все здешние парни и девчата собираются кучками и треплются. А меня оттирают от коллектива. Наверное, раньше это здорово бесило, но мне в самый раз. О чем с ними говорить – не представляю. Вот и выходит, со зла делает добро.

– Заскочи за мной вечор, – говорю знакомцу, автоматически окая, выразительно кивая на нее и показательно кривясь.

Он понимающе хмыкнул и, дружески хлопнув меня по плечу, отвалил в сторону. Первый экзамен сдан. Ничего ужасного в приятеле не обнаружено. Ко всему, еще к той самой Иринье меня проводят. Положительно Штирлицем быть сложно, но бывает много хуже.

Внутри оказалось миленько и несколько убого. Бывал я в Мюнстере, и в Гроссмюнстере, и Фраумюнстере на экскурсиях. Ну про размеры глупо сравнивать, все же города и денег вложили не шешнадцать рублев, но даже при всей протестантской методике избегать излишеств смотрится иначе. С другой стороны, мы находимся в пристройке, сам-то храм еще не закончен. Места мало, и вряд ли кто очень горит желанием украшать полностью неготовое место. А здесь поналепили кучу икон, и похоже, без всякого порядка.