Марик Лернер: Дороги в неизвестность

— Следующий, — прозвучало из динамика под потолком.

Я перестал разглядывать свои плохо вычищенные ботинки, встал с пластмассового стула и, чувствуя спиной взгляды троих очередников, зашагал к двери кабинета. Сборище было еще то: субтильный интеллигент в очках и в костюме-тройке, второй — явный представитель рода приблатненных, с вытатуированными на руке перстнями, и замученная тяжкой долей, изрядно побитая жизнью мамаша лет сорока. Говорят, раньше очереди были огромные, но постепенно ажиотаж спал. Теперь приходят только те, кому позарез нужно. Я толкнул дверь без таблички и вошел.

— Садись, — сказал развалившийся в самом обычном офисном кресле с колесиками карлик. Вообще-то это был не урод, а мужик нормального телосложения, в изрядном возрасте (если судить по морщинам на лице), просто ростом он, что называется, был метр с кепкой. — Ну, что у нас тут, — пробормотал он, забирая заполненный бланк и папку с историей болезни. Он начал читать, быстро перелистывая страницы, время от времени останавливаясь и тихонько матерясь по поводу почерка врача.

Я украдкой разглядывал кабинет, пытаясь увидеть хоть что-то странное. Но ничего оригинального здесь не было. Обычный стол, полки у стены, на которых стояли канцелярские папки, и совершенно стандартный экран компьютера с надписью на задней стенке про тайваньское производство. За окном сквозь стекло был прекрасно виден такой же обычный кондиционер.

— Ну что, — сказал карлик, — саркома легких. Последняя стадия. Метастазы, химиотерапия эффекта не дала. Больная неоперабельная. Почему вы всегда приходите в последний момент? Вам же дороже обойдется. Впрочем, вопрос риторический. Брошюру читали?

— Да, — ответил я неожиданно осипшим голосом. Прокашлялся и повторил: — Да.

— Вот и хорошо, — пробурчал карлик. — Значит, о вариантах оплаты в курсе. И что выбираете?

— У нас нет таких денег. Так что и выбора нет.

— Выбор есть всегда, — наставительно ответил тот. — Можно повернуться и уйти. Это дело добровольное. Нет?

Я промолчал. Сам, козел, прекрасно знает — кто не хочет, тот и не придет.

— Ну что ж. Сейчас пройдешь в конец коридора на осмотр. Там на дверях кабинета написано «Медицинская проверка». Посмотрим, на что ты годишься. Там у тебя будет последняя возможность отказаться. С того момента, как мы займемся твоей матерью, дороги назад уже не будет… Это понятно?

— Да, — снова односложно ответил я.

— Вот и ладненько. Это твое направление, — быстро черкая что-то на листке бумаги, сказал карлик. — Можешь идти.

Я вышел и зашагал по коридору, не оборачиваясь на заинтересованно посмотревших очередников. У каждого свои проблемы, и здесь не экзамен, чтобы подсказывать. На ходу попытался прочитать, что написано в направлении, но там, кроме моих фамилии и имени, напечатанных по-русски, все было заполнено непонятными иероглифами. Дойдя до последней двери в коридоре, я постучался и, приняв неразборчивое бурчание, раздавшееся оттуда, за разрешение, вошел.

В кабинете несколько длинноногих девиц в белых халатиках и шапочках гоняли чаи с бубликами и моему появлению не сильно обрадовались.

— Поесть спокойно не дадут, — совершенно не стесняясь, заявила одна из них в пространство.

Другая скривила симпатичную мордочку и встала. Вблизи она смотрелась как мечта прыщавого пятнадцатилетнего школьника, соскочившая с обложки «Плейбоя»… Роскошная грива золотистых волос, высокая грудь, тонкая талия и длиннющие ноги. Вот только лицо нестандартное — совершенно европейского типа, но при этом разрез глаз восточный, что не всем нравится… По мне же, смотрелось очень ничего. Экзотика. Евро-азиатский смешанный вид.

— Давай, — сказала она, протягивая руку.

Я послушно протянул направление.

— Так, — сказала она, — стандартная проверка без особых запросов. — Обе ее подружки захихикали. — Ложись на кушетку и расслабься.

— Раздеваться?

— Не надо, и так сойдет.

Я лег и вытянулся.

— Молодец, теперь придется слегка потерпеть. — Тут она неожиданно ткнула пальцем мне в лоб. Впечатление было такое, что слабо долбануло током, и я невольно дернулся. — Все, все, — успокаивающим тоном сказала она. — Теперь ничего такого не будет, можешь расслабиться и закрыть глаза. — При этом она водила руками вдоль тела, не касаясь его, и я чувствовал тепло в том месте, где находились ее ладони. — Минут десять придется полежать…