Тимофей Зуев - Планетарная мутация

Проснулась она уже в своей кровати, причём именно в тот момент, когда её туда положил дедушка Ривальд.

– Дедушка, а что случилось с той тётей и большим котом? – спросила она, зевая, почему-то спать хотелось, неимоверно.

– Спи, Сорейн, расскажу завтра, ты дома, а это самое главное. Она повернулась, да, действительно, она была дома. Ещё один зевок и последние часы сладкого сна до рассвета.

– Что произошло? – На этот раз, пришёл черёд Катрины задать себе этот вопрос, а затем вспомнить.

БАЗА

У неё был муж, но детей не было. Всё было так же, как и у него, пришли, поманили хлебушком, прямо, как рыбку и забрали. И вот она уже сидит в огромной кубической комнате, дверь открывается и входит он. Да, это было давно, прошло, может лет сто, может больше, но впервые они встретились именно тогда. На самом деле там были не только они вдвоем, была ещё куча охраны и тридцать таких же людей, не понимающих, зачем их тут собрали. Когда вошёл Ривальд, Катрина уже успела пообщаться с несколькими, даже завести с ними знакомство, а с некоторыми женщинами обменяться номерами телефонов.

Он сразу поздоровался, сел на один из стульев, что были разбросаны по всему помещению и начал разговаривать с высоченным человеком, судя по всему баскетболистом. Сначала баскетболист отвечал односложно и не желал идти на контакт, но потом видимо разговорился и нашёл у себя с Ривальдом что-то общее. Она прошла рядом и услышала, что говорят про отмирание двигателя внутреннего сгорания. Слышала она про это, но так, как работала парикмахером, не придавала этому моменту особенного значения.

На стене возник экран, сначала белый, потом он стал серым, они все притихли и тут какой-то приятный голос возвестил

– Здравствуйте, возможно, многие из вас ещё не знают, какая проблема угрожает планете сегодня. Никто не знает, как это происходит, но точно знаем, что мутировать может всё, что угодно, трава станет монстром, съедающим людей!

– Чего? – баскетболист изобразил на своём лице истинное негодование к вранью, которое, по его мнению, было очевидным. Многие начали шептаться, а баскетболист повернулся к нему и со злобой сказал – Только с работы выдернули, что бы рассказать детские сказочки.

Ривальд оставался спокойным – Хорошо, что пожрать чего-то дали, и то ладно, дома уже совсем ничего не осталось. – После этого, баскетболист вспомнил, что ему тоже достался хлеб и чуть притих

– Птицы могут умереть от мутации, даже люди подвержены и никто не знает, что получится в конечном итоге, способность или недоразвитость, а может и то и другое. – Продолжал голос, а экран плавно изменил свой цвет на мягко лиловый. Катрина почувствовала странное умиротворение и нежелание сопротивляться ничьей воле. Вскоре это почувствовали и все. Сейчас, она уже догадалась, в воздухе, очевидно, было какое-то вещество, действующее на мозг. Потом память её дала кратковременный сбой, затем она очутилась в белой комнате, перед ней сидел человек в пиджаке, красивый, на её взгляд.

– Вас устраивает действующая власть? – Катрина попыталась ответить, нет, но на неё накатило щекотание в руках и ногах, потом она почувствовала слабость и желание ответить, да. От этого сладострастного и одновременно противного оцепенения, она чуть не положила голову на стол

– Отвечайте, старайтесь отвечать спонтанно, не размышляя долго, нам важна ваша первая реакция. Мы с вами участники эксперимента, по его прохождении вы сможете уйти.

– Ну, предположим, устраивает, – этот тип не мог знать, сколько усилий ей стоило сказать это злосчастное, предположим, но он догадался по её выражению лица.

– Вы считаете себя беззащитной? – В её голову вновь ударило это оцепенение, в данный момент она действительно чувствовала себя беззащитной.

– Да, когда мне что-то вкололи, я… – Она облокотилась на стол, схватилась за живот, ей хотелось смеяться, смеяться и ещё раз смеяться, руки стали подобны макаронинам, а щекотание достигло самой головы.

– Не сопротивляйтесь тому, что приходит в голову, просто говорите. – Снова этот голос, спокойный и сдержанный, он долетел до неё, словно с небес, потом из глаз выступили слёзы, она уже не смеялась, а тихо стонала. Это вещество, что им очевидно дали, выжимало из неё всё человеческое, память отказывала воспринимать, то, что она говорила потом. Она помнила только то, что отвечала односложно, так, как этого хотел тот человек в пиджаке, или вещество у неё в голове, не важно. Ривальд, да и все остальные, подверглись точно такому же допросу, казалось, что они находились там, уже очень долго, несколько дней, а допросы всё не прекращались, иногда они покидали эти белые комнаты, но память выкидывала, всё то, что происходило за стенами и работала так, как надо было тем, кто собрал их там.