Мэттью Фаррер: Перехламок

— Такие же? — спросил я. — Все те же «вода для всех»?

— Аха, они. И немного других. «Вода Перехламка — наша вода». Тип того.

— Таких не видел, — сказал я. Нардо быстро огляделся и вынул из куртки флягу для воды. — Я видел только один с другим текстом, у заброшенных ям на дне трубы, на одной из этих больших, висячих вентиляционных решеток. Та же зеленая краска. Там было написано «Мы будем бороться и мы будем пить».

Я ухмылялся. Нардо хлебнул еще воды, прежде чем я договорил, начал смеяться, едва не подавился, согнулся пополам и кое-как проглотил. Я увидел, как какие-то фигуры, стоящие вокруг горящих бочек возле подъемника, любопытно посмотрели в нашу сторону, но фонарщиков обычно оставляют в покое и не вмешиваются в их дела.

— Думаешь, им этого надо? — спросил я у Нардо. — «Мы будем бороться и мы будем пить». Может, они так даже завербуют кого-нибудь. Пусть думают, что им светит попойка.

Нардо снова подумал об этом и расхохотался, и уж на этот раз он подавился. Вода брызнула изо рта, промочила щетину на его подбородке и перед тяжелой серой блузы. Я похлопал его по плечу.

— Ну только посмотрите на этого избалованного фонарного сноба с его водичкой. За это, между прочим, на площади десяток гильдейских жетонов дают.

— Иди ты, богатей. А ты-то скок в своей норе упрятал? Воду зажимаешь, жлобина.

Мы обменялись тычками в бока и продолжили идти. Я и Нардо были самыми старшими из фонарщиков — Венц, Мутноглаз и Тэмм были младше на пять лет или больше — но достаточно крепко дружили, чтобы порой во время обходов вести себя как юнцы. Тэмм даже шутила, что мы как близнецы, хотя мы нисколько не походили друг на друга: я длинный, тощий и бледный под своей широкой шляпой, а Нардо широкоплечий, с плоским щекастым лицом и походкой вразвалочку. Но мы хорошо сработались. Мы ладили друг с другом.

Нардо дал мне отхлебнуть из фляги. Вода была солоноватая, с металлическим привкусом — теперь, когда город задействовал аварийные цистерны, она всегда была такая. Тут он понял, что идет с флягой на виду, и поспешно затолкал ее обратно, и потом мы шли уже в тревожном молчании. Таких разговоров в Перехламке быть не должно.

Перехламок. Город-крепость, пересечение дорог, торговый пост. Процветающий город на дне Перехламского Колодца, раскинувшийся по вершинам Куч. Навестите нас как-нибудь.

Так происходит всюду в подулье, где встречаются две тропы или большие проходимые зоны. На любом слиянии дорог есть своя забегаловка, или ночлежка, или, по крайней мере, какой-нибудь жалкий общий тент и потертая кучка торговцев, впаривающих еду и амулеты на удачу. А в таких местах, как Перехламок, где коллапс более высоких уровней пробил дыру в кишках улья, образуется кое-что покрупнее. Это не самый большой из провалов подулья, уж точно не такой громадный, как пропасть у Пылепадов, где другую сторону не увидеть даже с прожектором, а все, что туда бросают, падает до самого Отстойника. Но достаточно большой, чтобы представлять ценность.

Мы с Нардо были уже достаточно близко, чтобы видеть, как огни Перехламка поднимаются по склонам Куч. Имено здесь осел весь этот мусор, весь расколотый скалобетон и разодранный металл, который обрушился вниз и создал Колодец. Через какое-то время после коллапса группа теперь уже безвестных бродяг обнаружила, что обломки достаточно устаканились, и разбила на них лагерь, который превратился в постоянный анклав, а тот превратился в Перехламок. Гигантская Черная Куча с ярко освещенными цистернами и дозорной башней на вершине, а рядом, отделенная сточным каналом — Красная Куча, куда приземлилась большая часть обрушившегося металла, да так и заржавела. Небольшой выступ Гильдейского холма был слишком низким, чтобы разглядеть его через стену и сгущающийся туман. Мы оба слегка ускорили шаг.

Если бы я отвел взгляд от Черной Кучи и посмотрел в четверть оборота направо, то увидел бы точку света, неровно движущуюся вверх. Если прислушаться, то можно услышать слабый скрежет лебедки. Чей-то груз поднимался к гнезду номер один, среди комнат, вырубленных в скалобетоне на дне Колодца, где разбитая опора высовывалась наружу, в ствол шахты, внизу которой раскинулся Перехламок. Оттуда груз должен был переместиться в другую кабину, чтобы его подняли к гнезду номер два в полуобрушенном куполе; оттуда его поднимет кабель, спущенный из гнезда номер три, сквозь пробитую крышу, до уступа из слежавшихся обломков, а там кабель из…

(«Эй вы двое, что это там опускается? Вы видите?» Звук гранаты.)