Александр Горохов - Точка перехода (СИ)

— Ты, парень, верно подметил: в цивилизацию я не вылезал поболее тридцати пяти лет. А точнее — почти с тех пор, когда последний раз с твоим дедом виделся, с пятьдесят восьмого года. Вскорости, после того, как он свой ГАЗ-63 нашей части сдал, нам и пришлось... Да-а-а! Много с тех пор воды утекло. Белорецк, вон, как отстроился — любо-дорого посмотреть. Дороги кругом асфальтовые, машины такие ездят, что нам с твоим дедом и не снились в те времена... Только, смотрю, не всё у вас тут ладно... Да что ж он, паскуда, делает!

Изрядно обшарпанный чёрный «бумер», только что обогнавший меня, резко метнулся вправо и ударил по тормозам в расчёте на длинный уазовский тормозной путь. Не тут-то было! Откуда «кааанкретным пацааанам» было знать, что Марторелли не только «зубастые» шины на свои детища поставил, а ещё и тормозную систему серьёзно переделал? Вот и получилось, что между висевшим на соплях задним бампером БМВ и «кенгурятником» моего «Дакара» чуть ли не полтора метра осталось в момент полной остановки обеих машин.

— Это, Иван Андреевич, называется «подстава». Местные бандюки решили деньжат подзаработать на проезжем лохе.

«Бумер» тронулся, но еле катился впереди. Мдя... Братки попались настырные, упускать жертву явно не желали, выжидая, пока я пойду на обгон, чтобы подставить под моё правое крыло свою бочину. Приём тоже у них отработанный. Правда, известный и мне. Поэтому перед ближайшим перекрёстком я врубил левый поворот, а сам юркнул направо в узкую улочку частного сектора.

Бандиты, было, встали, чтобы сдать назад и повернуть следом за нами, но сзади их уже припёрли ехавшие за нами машины, недовольно сигналя. Я спокойно развернулся на пустынной улочке и вернулся к перекрёстку, мигая правым поворотником. Где-то впереди, коптя выхлопом, уходила вперёд по встречной полосе чёрная «бэха»: пацаны ехали искать другую жертву.

— А что было бы, если бы ты всё-таки ударил их машину? — поинтересовался дед.

— Вылезли бы мордовороты и стали бы требовать, чтобы я заплатил за их гнилушку, как за новую. Или попытались бы мою машину отобрать. Типа в счёт оплаты ремонта.

— Но они же сами аварию провоцировали!

— Ну и что? Кто это докажет? По правилам — кто сзади, тот и виноват.

— А свидетели?

— Ой, Иван Андреевич, какие свидетели? Вы их сначала найдите, этих свидетелей! Местные ни за что против бандитов свидетельствовать не станут, потому что побоятся за своё здоровье, имущество и родных. А иногородним некогда задерживаться, пока милиция соизволит приехать на ДТП. Вот и получится: слово чужака против слова своего «уважаемого человека». Кому поверит милиционер, у которого в этом же городе дочка в садик ходит, сын в школу бегает или жена с работы по темноте возвращается?

— Но это же чистый бандитизм! — искренне возмутился старик.

— Так и я говорю — бандитизм. И все говорят то же. Самое хреновое — милиция прекрасно знает про это. Но не просто не трогает этих самых бандитов, а даже помогает им. Я совсем не удивлюсь, если вот этих на нас навёл именно «млацант Траливалин»: эта БМВ рядом с постом стояла, и он, как мы отъехали, прямиком к ней пошёл.

Горяч был дед! На лицо практически не изменился, а вот правая рука очень даже характерное движение изобразила. Будто Иван Андреевич кобуру, висящую на привычном месте, попытался расстегнуть...

— СМЕРШа на них нет! — буркнул попутчик.

-Да какой там СМЕРШ? Если сами эфэскашники... Тьфу, ты! Теперь же они ФСБ называются! В общем, сами чекисты во время войны в Чечне чеченским боевикам информацию сливали за деньги!

— Какой войны??? В Чечне???

Мой пассажир встретился со мной взглядом, осёкся и надолго, до самого выезда из Белорецка, замолчал. А когда «Дакар», сыто рыча мотором, полез в затяжной подъём, обгоняя скисающие «жигули» с «москвичами», заговорил снова.

Расписались мы в ЗАГСе без особого пафоса, а уже через полчаса сидели за накрытым на пятерых столиком в небольшом уютном банкетном зале ресторана средней руки. Наташа, как и положено, была в белом платье с фатой, а я — в строгом чёрном костюме. Дед, за неимением другой родни, играл роль ближайшего родственника с моей стороны, а мать с отцом молодой супруги имелись в полном наличии.

Наташа уродилась в отца, высокого, подтянутого мужчины с тёмной, едва тронутой сединой шевелюрой и голубыми глазами. А мать, которую дочка переросла почти на голову, выглядела словно и не роднёй Наташе.