Виталий Федоров - Terra Nova. Вперед, в пампасы!

– Senorita, podría hablar un poco más despacio, por favor? Mi castellano no es perfecto [15].

Девушка заулыбалась, включила пониженную передачу, и я начал ее понимать.

– Вы прекрасно говорите по-испански, сеньор!

– Спасибо. Не то чтоб прекрасно, но стараюсь. Очень красивый язык, мне нравится.

– Спасибо! Принести что-нибудь попить, пока вы смотрите меню?

– Да, пиво, пожалуйста. Немецкое, разливное, светлое нефильтрованное. Маленькую кружку. И севиче к нему. Такое, поострее чтоб. Севиче же есть у вас?

– Да, сеньор, конечно! Через минуту все будет!

Ускакала за заказом. А ничего так, красивая, даже очень. Скорее южноевропейского типа, хотя и индейская кровь тоже заметна. И мне улыбается. Интересно, это она в принципе улыбается, потому что работа такая, или конкретно мне, потому что я весь из себя такой симпатичный и положительный? Ладно, там видно будет.

Так, чего бы пожрать-то взять… О, пачаманка у них есть! Но с припиской: «уточнить наличие у официанта». Пачаманка – эта такая смесь всякого разного мяса (обычно баранина-свинина-курятина; если для себя делают, а не для туристов, то еще и морских свинок добавляют), маринованного в специях и потом запеченного в каменной или земляной печи с картофелем (сладким и обычным), кукурузой, маниокой, перцем чили и много чем еще. Хлопотно в приготовлении, но дико вкусно.

Вот и пиво, с закусью в глубокой миске. Блин, я уж и подзабыл, какие у перуанцев размеры порций. Такими темпами одной закусью можно наесться. Ладно, справлюсь.

– Ваше пиво и севиче, сеньор. Определились с заказом?

– Да, пожалуй. Скажите, а пачаманка у вас есть сейчас?

Девушка задумалась, мило закусив нижнюю губу.

– Одну минуту, сеньор, сейчас я уточню.

– Спасибо.

Смуглая красавица отошла к стойке, разделяющей зал и кухню, и скороговоркой обменялась репликами со старшим поваром – пожилым, но жилистым и проворным китайцем. Вновь подходит ко мне.

– Будет готова через полчаса, сеньор. Подождете?

– Да, конечно! Ради вкусной пачаманки я и час подожду. Она у вас вкусная?

– Да, очень! Вот увидите! Вы недавно в Порто-Франко?

– Вчера только прошел через Ворота. А вы?

– О, так вы новичок на Новой Земле! А так и не скажешь: обычно новичков сразу видно. Я здесь уже два года, приехала из Лимы. Это в Перу.

– Я знаю, бывал. Прекрасный город, очень впечатлил. Машин только многовато на улицах.

– А, так вот вы откуда знаете перуанскую кухню! Да, Лима очень красивый город. Но с работой там плохо, и воздух очень душный. Здесь, конечно, таких красивых зданий нет, да и вообще не очень цивилизованно еще, но мне нравится!

В ресторан, одна за другой, зашли две компании, и бывшая жительница перуанской столицы, извинившись, ушла одарять своим вниманием их. Ну а я пока отдам должное пиву и севиче. По ходу разговора как-то невежливо было бы, наверное.

Фуф! Пиво отличное. Если не ошибаюсь, та же марка, что и в армянском «Рогаче». Великолепное прямо-таки, я бы сказал. Это радует, пиво я люблю. Теперь севиче… умм… сказка! Лучше закуси в мире нет, и не убеждайте меня в обратном. А? Что такое севиче? Мелко нарезанная сырая рыба и прочая морская живность, маринованная с луком и специями в соке лайма. Потом, в зависимости от рецепта, к ней добавляют различную овощь, перцы, приправы и т. д. Вообще, севиче много где готовят, по всей Латине, но вкуснее перуанского мне не встречалось. До сегодняшнего дня. Умм… Теперь еще глоток пивка… Жизнь удалась!

Откинувшись на спинку стула, изучаю посетителей. Похоже, «Арекипа» пользуется популярностью у самой разнообразной публики, а не только у местной латинской диаспоры. Вообще-то указанная диаспора пока что наблюдается исключительно в виде персонала. Столик прямо передо мной занимает пожилая азиатская пара, степенно и молча вкушающая что-то рисовое. Не знаю, откуда они, но с официанткой общались на английском: значит, не латиносы. Трое парней лет двадцати пяти – тридцати, сидящие за азиатами, явно англичане, этот акцент ни с чем не спутаешь (и хрен поймешь, между прочим).

За столиком справа сидит одинокий мужик: судя по сандалиям на ногах и совершенно сухой одежде – такой же постоялец, как и я, спустился из номера заморить червячка. Довольно смуглый брюнет, в принципе, мог бы по внешнему виду проканать за латиноса, но, опять же, говорил с прекрасной la camarera [16]на языке Шекспира, а не Сервантеса. Хотя говорил с заметным акцентом, английский явно не родной: возможно, шифруется. Ладно, дело житейское. Я вон тоже шифруюсь, хе-хе. Немножко.