Дэн Абнетт - Ракета и Грут спасают Вселенную

Кто-то обязательно даст. Угадать, кто именно, было нельзя, как и предсказать, случится это через несколько секунд или несколько часов. Все упиралось в мощность, эффективность, скорость регенерации энергии, надежность щитов и количество боеприпасов.

И силу характера.

И удачу.

Все могла решить одна маленькая ошибка, одна заминка. Любая крошечная поломка. Любой просчет. Сбой компьютера. Микроскопическая трещина в щите. Случайный удачный выстрел. Все это гарантировало одним, другим или всем вместе быстрый катастрофический конец.

Битва была настолько жаркой, что выбросу фотонной энергии позавидовала бы небольшая сверхновая. Жители окрестных обитаемых планет могли в реальном времени (насколько это позволяла скорость света) наблюдать за происходящим через телескопы или даже невооруженным глазом. Кое-где случились бунты и массовые всплески паники – жители посчитали, что новая звезда возвещает о вторжении инопланетян или пришествии какой-то чудовищной космической угрозы вроде Великого Пожирателя. На других планетах просто наблюдали и готовились к худшему. Суеверные хабинаксы с Малой Квельты настолько поверили, будто новая звезда принесет им гибель, что всей планетой уселись в корабли-ульи, эвакуировались и никогда больше не возвращались. В равной степени суеверные, но куда более оптимистичные гангартане с планеты Гангартид-Три встретили появление новой звезды с улыбками – ведь она возникла в особо счастливом созвездии их зодиака в благоприятный день, менее чем за неделю до коронации их нового короля Хосуса. Гангартане жили при доиндустриальном строе, им были неведомы такие чудеса науки как космические корабли, телепортация или «Фейсбук», поэтому свет новой звезды стал для них добрым предзнаменованием. Восторженные и воодушевленные, они вступили в эпоху мира и культурного расцвета, сопровождавшуюся небывалым размахом строительства прекрасных храмов, памятников и пирамид. Долгое, справедливое правление Хосуса заложило фундамент для будущих поколений, и к 24-му веку (по земному летоисчислению) гангартане превратились в одну из самых могущественных, цивилизованных и во всех смыслах выдающихся рас галактики.

Вот так порой даже самая ужасная и разрушительная космическая битва приносит пользу.

Особенно если ты находишься на безопасном расстоянии от нее.

Если же ты в самом ее эпицентре…

– Во-первых, – говорит Ракета, – пора бы нам бежать.

Все мы, включая Гамору, считаем это хорошей идеей. Под нами полыхает моторный отсек, жар становится нестерпимым, и мне кажется, что шерсть Ракеты начинает легонько закручиваться. Кроме того, мост, на котором мы стоим – а я ведь упоминал, дорогой читатель, что у него даже перил нет, – уже немного подрагивает.

В нем появляется трещина. Я изо всех сил стараюсь не замечать ни ее появления, ни того, как она становится все шире. Но знаешь ли, стоит что-то увидеть…

– Главный вопрос, куда бежать? – вопрошает енот и обращается к Гаморе. – Как ты сюда попала? План отступления у тебя есть?

– У меня небольшой кораблик в ангаре Бета-К.

Ее слова порождают больше вопросов, чем ответов. Как ей удалось незаметно приземлиться на крийском корабле? Как она проделала это в гиперпространстве? Это ж каким нужно быть пилотом, чтобы проделать такое? И даже если все вышеперечисленное у нее получилось, как она вообще нашла этот драный линкор, который был защищен негативной аурой скрытности? Как она узнала, что я на его борту?

( Небольшое отступление, мой милый читатель. Я стараюсь не использовать нецензурную брань. В этой истории я лишь передаю слова моих спутников, как есть. Это необходимо для полной достоверности, а не для того, чтобы кого-то оскорбить. Однако я с прискорбием замечаю, что в предыдущем абзаце произнес слово «драный». Оно попросту сорвалось с языка. Если я выживу и сохраню дееспособность, то обещаю всецело покаяться. Пусть я путешествую с Ракетой совсем недолго, его дурные привычки весьма заразны. )

– Ну ты даешь, – поражается Ракета. – Приземлилась на корабль в гиперпространстве? Крууутоооо. Постой, а как ты узнала, что мы здесь?

– Про вас я ничего не знала, только про эту штуковину, – указывает на меня Гамора.

Я оскорблен и унижен. Не прошло и пяти минут, как я превратился из «чувака» в «эту штуковину»?!

– Я есть Грут! – восклицает Грут.