Дэн Абнетт - Ракета и Грут спасают Вселенную

Все посмотрели на Зорба Зорбукса.

– Сэр, – начал глава службы безопасности, – боюсь, имела место утечка информации.

– Какая еще утечка?

– Среди нас шпион. Возможно, даже в этой самой комнате.

Повисла тишина. Сотрудники растерянно поглядывали друг на друга. Гребень на голове Мерамати стоял торчком. Грантгрилл судорожно глотал слюни, стараясь не щелкать. Уивверс охал и качал головой. Пама Харнон порылась в сумочке, извлекла оттуда дорогую черную помаду и подкрасила губы. Следли Рарнак с трудом удерживался, чтобы не стукнуть кого-нибудь коробкой рекламных листовок. Хэнксчамп лишь бурчал.

– Сэр, не стоит беспокоиться, – сказал Зорбукс. – Я этим займусь. Проверю систему безопасности на наличие уязвимостей и установлю тотальный контроль за сотрудниками. Если среди нас и правда шпион, я его найду, допрошу и отошлю на ближайшую сверхновую. Да, а еще лишу места на парковке и выходного пособия.

– Так и сделай, – бросил Хэнксчамп и обратился к косморыцарю. – Ты хотя бы знаешь, где находится регистратор?

– Я напал на его след. Похоже, он заручился помощью двоих мелких преступников, которые, судя по всему, осознают его ценность.

– И кто эти двое? – поинтересовался Зорбукс.

– Генетически модифицированный енотоид с Полумира, известный как Ракета, и Грут, представитель рода flora colossus с планеты Икс.

– Не слышал о таких, – заявил Хэнксчамп.

– Мелкая сошка. Я с ними разберусь, – пообещал Скиталец.

– А что тебе мешает разбираться с ними прямо сейчас? – спросил Хэнксчамп.

Косморыцарь показал на интерполирующий вставлятор.

– Вот эта штуковина, – пояснил он. – Дважды она доставила меня к ним, но каждый раз в весьма неудобный момент. Например, прямо в разгар битвы. В боевых условиях весьма непросто захватить цель.

– Я же говорил, что эта * щелк * штука опасна! – воскликнул Грантгрилл.

– Можно ее перенастроить? – спросил Скиталец. – Откалибровать?

– Грантгрилл? Ты лучше других знаком с этим устройством, – обратился Хэнксчамп к старшему заместителю директора производственного отдела.

– Не уверен, что смогу чем-то помочь, – нервозно сказал каликлакиец. – Понимаете, природа устройства такова, что оно посылает пользователя в наиболее драматичный и напряженный момент Вселенского Повествования. Руководствуясь простейшей логикой, драматичные моменты должны быть… драматичными. В них должен присутствовать риск и другие вещи, о которых мне даже думать не хочется.

Он взглянул на сурового косморыцаря.

– Вставлятор не просто отправляет к * щелк * цели, он делает это в наиболее подходящий с точки зрения драматизма момент. Таков его принцип действия.

– Подходящий для кого? – спросил Скиталец. – В обоих случаях мое прибытие кардинально изменило ход событий. В обоих случаях регистратору и его спутникам угрожала опасность, и мое появление лишь помогало им бежать.

– Что ж ты их не схватил до того, как они бежали? – проворчал Хэнксчамп.

– Если ваше появление изменило причинно-следственный ход событий, – задумчиво произнес Грантгрилл, – то, вероятно, оно и определяет наиболее подходящий по драматизму момент. Вы лично становитесь внезапным, неожиданным поворотом событий.

– Выходит, изменить ничего нельзя?

– Вероятно, * щелк * нельзя.

– Что ж, – медленно проговорил рыцарь, – тогда я снова стану внезапным, неожиданным поворотом событий и в этот раз поверну события в свою пользу. В судьбу и предназначение я не верю, да и в «причинно-следственное повествование» тоже. Зато верю в сталь и энергетическое оружие. Я…

– Эй, полегче! – воскликнул Хэнксчамп. – Не надо строить из себя мачо. У меня уже возникают сомнения относительно оптимальных способностей этого решителя проблем. Я бы даже сказал, сомнения в сомнениях.

– Я во всех смыслах согласна с вашими сомнениями, – вставила Пама Харнон.

– Другого выхода точно нет? – засомневался Рарнак.

– Мне бы тоже хотелось знать, – согласился Хэнксчамп. – Есть у нас другой выход? Точнее, есть у нас вообще какой-то выход? Мерамати? Как там поживает ядро данных? Есть улучшения? Пожалуйста, скажи, что есть. Скажи, что нам хватит имеющихся знаний и что мы можем забыть об этом драном регистраторе и всем, что с ним связано.

– Сэр, боюсь, мы застряли на восьмидесяти семи процентах, – сокрушенно ответила Мерамати. – Карта данных закончена на восемьдесят семь процентов, и мы еще далеки от познания истины.

– Леди, я предупреждал, чтобы вы не использовали это слово, – рассердился Хэнксчамп. – Лексикон фанатиков Церкви Вселенской Истины в нашей компании недопустим.