Михаил Ланцов - Вождь. «Мы пойдем другим путем!»

– Если бы все было так просто…

– А все и есть просто. Намного проще, чем вы думаете. Испания умирает. Серьезно. И только в наших руках ее откачать. И эта война. Эта победа…

– Но…

– Победа, адмирал, победа. Мы разобьем янки, уж поверьте мне. Так вот. И эта победа станет фундаментом нашего будущего благополучия. Новой эпохи возрождения. Или вы думаете, что этот новый гимн возник просто так? Это первые звуки новой жизни. Обновленной Испании.

9 июля 1898 года. Испанская Империя. Рейд Гаваны

Капитан Тэйлор с тревогой вглядывался в дымы на горизонте. Так уж случилось, что его «Индиану» оставили продолжать блокаду Кубы из-за невозможности дать нормальный ход. Ну и «Нью-Орлеан» оставили за компанию. А остальные силы ушли на север ловить обнаглевших испанцев. Это надо же было выдумать – штурмовать Нью-Йорк!

Дымы тем временем приближались.

– Сэр, – козырнул вестовой.

– Что там?

– Корабли с Ост-Норд-Оста на горизонте. Идут прямо на нас. Скорость не менее пятнадцати узлов.

– Сколько их?

– Пока непонятно, сэр. Отметки створятся.

– Силуэт определили?

– Пока нет, сэр. Видны лишь мачты и верхушки труб.

– Полная боевая готовность! – закричал командир корабля после небольшой паузы. – Передать на «Нью-Орлеан» – держаться на подбойном борту.

– Сэр? – удивленно произнес старший офицер.

– Это испанская королевская эскадра, – усмехнулся командир корабля. – Я уверен – это испанцы. Коварные скоты. Выждали, когда основные силы отойдут на север, и атакуют! Проклятье!

А тем временем на «Зите» британский испанец Пабло Маркес также оживленно готовил корабль к бою. Шутка ли? Ведь по прибытии в Сантьяго-де-Куба подозрительно похожий на русского Педро Марадона объявил им сногсшибательную новость. Общество «Испанских патриотов» будет платить команде корабля за каждый потопленный корабль противника согласно распространенному прайс-листу. Странная командировка грозила стать очень выгодной…

Время летело незаметно.

Мини-эскадра из двух броненосцев второго ранга накатывалась прямо на противника. Когда дистанция сократилась до пятидесяти кабельтовых, командир корабля спросил:

– Сеньор Мануэль, вы готовы?

– Так точно.

– Хорошо. Право шесть румбов, – скомандовал он. А потом добавил: – Удерживайте постоянный курсовой угол на противника.

Конечно, Пабло Маркес пытался возражать, считая поворот преждевременным. Но, увы, командир корабля больше прислушивался к старшему артиллерийскому офицеру, и «сестрички» покатились по сложной кривой, выдерживая направление на броненосец около семидесяти градусов к левому борту. Что приводило к тому, что дистанция между ними сокращалась примерно на один кабельтов в минуту.

– Сорок пять кабельтовых! – раздался голос на дальномере.

– Огонь, – немедля скомандовал старший артиллерийский офицер, зная, что его молодцы уже держат «Индиану» в прицелах, согласно оперативно поступающим расчетам данных упреждения и возвышения. Причем с восьмидесяти кабельтовых.

Пабло Маркес только бровью повел, посчитав стрельбу с такой дистанции дуростью русского артиллериста. Но спустя несколько секунд вполне искренне удивился – снаряды легли накрытием.

– Огонь! – скомандовал минуту спустя русский. И вновь жахнул полный залп главного калибра, отправляя в американцев четыре десятидюймовых снаряда.

И – о чудо! Снова накрытие! А на третий залп он даже добился одного попадания! Невероятно! После чего Пабло Маркес закусил губу и постарался запомнить все, что он видел и слышал о работе артиллеристов. И с удивлением обнаружил полное отсутствие информации. Узнав, что пушками главного калибра заведуют русские, он полностью пренебрег их делами. Ну что хорошего и выдающегося в таком деле они смогут сделать? Так уж случилось, что по роду своей деятельности он очень неплохо разбирался и в морской артиллерии, и в кораблях, причем не только Туманного Альбиона, но и других стран. А потому закономерно был о русских самого что ни на есть неважного мнения. Впрочем, как и об австрийцах с итальянцами. Но если «макаронники» хоть иногда что-то вразумительное могли сделать, тогда как первая пара… М-да… И тут такая удивительная точность да слаженность.

Лишь к исходу третьей минуты боя, когда корабли сблизились еще на три кабельтова, «Индиана» начала отвечать из главного калибра. Видимо, учтя опыт боя при Сантьяго-де-Куба. Адмирал Сэмпсон тогда очень сильно расстроился, увидев, что его лучший броненосный крейсер просто взяли и расстреляли как в тире. Поэтому уже на следующий день были готовы новые инструкции для командиров кораблей, а в Адмиралтейство пошла докладная записка об инциденте. Впрочем, ответный огонь оказался довольно бестолковый [25]. Тут и орудия сыграли с американцами злую шутку, и канониры, и отсутствие дальномера. Иными словами, палили они в божий свет как в копеечку. Но только главным калибром. А вот средним – довольно быстро нащупали дистанцию и стали добиваться одного за другим попадания. Однако ситуации это не меняло. Мощная броня испанских «Центурионов» надежно защищала корабль от такой мелочи. От каждого попадания крепкий, могучий костяк из легированной стали чуть заметно вибрировал и по корпусу броненосца второго ранга распространялся гул. Так, словно кто-то ударил колотушкой в чугунок. Кроме того, очень помогал угол, под которым «Зита» и «Гита» двигались на «Индиану». Оба восьмидюймовых и восемь шестидюймовых снарядов, попавших в головной мателот, самым пошлым и банальным образом рикошетировали. Как и большинство стадвадцатимиллиметровых. Лишь единичным снарядам удалось хоть что-то поломать да побить на броненосце второго ранга «Зита». В «Гиту» и того не залетело. Вообще в полигонных условиях получилось работать.