Михаил Ланцов - Вождь. «Мы пойдем другим путем!»

И каково же было удивление английского офицера, когда, войдя в кают-компанию, он с удивлением обнаружил лица, явно не принадлежащие уроженцам этого сказочного Пиренейского полуострова. Да и разговор, примолкший при его появлении, хоть и велся на испанском языке, но в нем звучало столько акцентов… Похоже, здесь собрались его коллеги из конкурирующих «контор».

– Господа, рад вас видеть, – начал он на английском и представился «официальным именем», – Пабло Маркес. Прибыл исполнять обязанности старшего офицера.

– Адольфо Бланко, главный механик, – на чистейшем берлинском диалекте отозвался, улыбаясь, белокурый красавец, демонстративно отдавший честь. Потом с такими же понимающими улыбками прозвучали представления на французском и итальянском языках. А вот старший артиллерийский офицер удивил, представившись по-русски.

– Не переживайте, сэр Пабло, – панибратски хлопнул его по плечу француз. – На этом корабле есть и настоящие испанцы. Командир корабля, например.

– И все?

– Ну почему же сразу все? Кочегары и палубная команда у нас тоже испанцы.

– А вот машины обслуживают германцы, – усмехнулся немец. – Причем их приняли на борт без всяких секретов и тайн – открытым набором. С каждым из них заключен контракт на неплохие деньги.

– Почему немцы?

– Князь посчитал, что с его машинами мы справимся лучше всех, – пожал плечами германский агент.

– Князь? – наигранно удивился англичанин.

– Ой, да бросьте, – хохотнув, махнул рукой итальянец. – К чему эта игра?

– А итальянцев он куда набрал?

– В призовую партию, – подал голос старший артиллерийский офицер. – И не только их. По крайней мере, расчеты башен главного калибра – мои соотечественники.

– Как я сразу не догадался… – усмехнувшись, покачал головой английский агент.

– На среднем французы. На дальномере вообще шведы сидят. И так далее. Команда у нас чрезвычайно пестрая. Хотя нижние чины в целом обучены и сплаваны неплохо.

– И давно вы здесь собрались?

– Мы? Недели не прошло. Так что не переживайте. Английская разведка не сильно опоздала. С самого начала тут только Мануэль, – кивнул француз на русского.

– И что дальше? – как-то рассеянно произнес «лайми». – Нам ведь предстоит воевать, полагаю. Как мы это будем делать?

– Вот так и будем, – спокойно произнес Мануэль. – Пока совершаем переход – притираемся друг к другу. А там – по ситуации. В конце концов, раз уж так сложилось, то неужели опытные и квалифицированные моряки ведущих европейских держав не смогут надрать задницу каким-то янки?

– Мы еще не знаем, что это за корабль, – возразил английский агент, которого ремарка русского зацепила за живое. – Мне говорили, что он бестолково построен.

– У вас будет время с ним познакомиться поближе.

– И что это изменит?

– Позволит вам иначе взглянуть на тех людей, что делают такие опрометчивые заявления, – холодно усмехнулся главный артиллерийский офицер. – Или вы не обладаете должным профессионализмом, чтобы компетентно исполнять обязанности старшего офицера, и ищете оправдания своей безрукости? Странно. Мне казалось, что у Туманного Альбиона хорошие моряки.

Англичанин поджал губы, но промолчал. А на лицах остальных растянулись усмешки…

Вспоминая все это, Пабло Маркес с легкой хандрой смотрел на набегающие волны. Жизнь продолжалась. Им всем вместе предстояло идти под американские снаряды. Необычно. Очень необычно и… неожиданно. Занесло же к черту на рога…

2 июля 1898 года. Форт Ханкок на косе Санди Хук при входе в залив Нью-Йорка

Адмирал Сервера смотрел на тусклые огни красных фонарей на расположенной вдали песчаной косе и сильно нервничал. Тот план действий, который после прорыва он получил от полковника Марадоны, наводил на него тоску, близкую к отчаянию. Сам бы он на такое не пошел никогда, однако… под планом стояла подпись генерал-губернатора, а приказы нужно выполнять.

Все дело в том, что в месте рандеву его ждал не только эскадренный угольщик, но и еще два парохода, перевозивших полк легкой пехоты «Куба». Тот самый, что сформировали на седьмой день войны из кубинских добровольцев, у которых повстанцы кого-то ограбили, убили или изнасиловали. Причем он был не чисто туземным, а смешанным, потому что весь командный состав от звена и выше состоял из испанских гвардейцев.

Этакие озлобленные и вооруженные до зубов головорезы. Каждый нес на поясе самозарядный пистолет «маузер С96» [23]. А в руках держали либо «винчестеры», выполненные под тот же патрон, что и пистолет, либо ручные пулеметы Мадсена. Кроме того, у большинства имелся подсумок с гранатами-колотушками с терочным запалом. Иными словами, почти классические штурмовики конца Первой мировой. Командовал же ими гвардии полковник Эрнесто Че Гевара, такой же, как и дон Педро, «коренной испанец» с едва заметным русским акцентом. Правда, в будущем известным больше как майор ГРУ Эдурад Головин.