Сюсукэ Амаги - Стальной Региос. Том 2. Сайлент ток

Не бросай нас, пожалуйста… Упрашивает, как маленький ребёнок, который не хочет расставаться. Неужели он настолько… Он что, сам того не понимая, привязался к семнадцатому взводу? Или… привязался к ней? Не хочет расставаться с Ниной Анток? Которое из двух? Он и сам плохо понимал.

— Вот, значит, как… Выходит, я просто потеряла решимость, — прошептала Нина, прервав ход его мыслей. — Мы товарищи. И сильными станем все вместе.

Увидев, как засияли её глаза, Лейфон не мог себе лгать — он был счастлив.

— Звучало как последние слова.

— Что?

Лэндроллер, подпрыгивая, катился по безлюдной земле. Лейфон старался ехать там, где ровнее, но не был уверен, что это сильно помогло. Он умел водить, прошёл обучение в Грендане, но на такие расстояния ездить не доводилось. К задней части крепилось запасное колесо, но оказаться в ситуации, требующей замены, не хотелось.

Солнце уже полностью скрылось за горизонтом. Фара выхватывала круг света перед лэндроллером. Остальное скрывалось во тьме, и приходилось надеяться на лучшее. Лейфон полагал, что главное — не сбиться с курса, и постоянно сверялся с компасом на приборной панели. К тому же его вела Фелли. Заблудиться было невозможно.

Начать действовать раньше не позволяли ограниченное время на подготовку и средство передвижения, но главное дистанция, на которой Фелли может взаимодействовать с Лейфоном. Так сказала Фелли.

Её голос доносился из прикреплённой к фейс-скоупу психокинетической чешуйки.

— Твои слова в палате… Я подслушала, — спокойно призналась Фелли, но Лейфон предпочёл не отвлекаться на это замечание.

— Вовсе они не последние, — рассмеялся он в ответ.

— Но ведь в твоём положении можно их расценивать как таковые?

— Правда?

— Да.

— Но я не намерен терпеть поражение.

— Но ты не сказал, что не намерен умирать.

— Что поделать, точно я могу сказать лишь одно — я имею дело с самцом. Я не могу что-либо утверждать без достаточных оснований.

— Вот видишь.

Он слышал вой продувающего костюм ветра. Шелестел загрязнённый песок, который ветер швырял в Лейфона и в чёрный корпус лэндроллера. По ту сторону облегающего тонкого костюма раскинулся мёртвый мир. Здесь не было ничего живого, кроме гряземонстров, и лишь острые скалы усеивали пустынную землю. Воздух отравлен загрязнителями: контакт с ними грозит ожогами, кожа начнёт отслаиваться, как чешуя, а от вдыхаемого воздуха сгниют лёгкие.

Живой человек рассекал мир, где ничего живого не было. Лейфона охватило тяжёлое чувство, что ему здесь не место. В этом мире он сражался не раз. Сражался в мире, который обрекает на одиночество, сражался в изорванном спецкостюме, против превосходящего численностью врага. Сражался на арене, на которой нельзя вдохнуть полной грудью — хотя ни в каком городе не найдётся арены больше.

Жив ли он, нынешний, на самом деле? Здесь терялся даже ответ на этот вроде бы очень простой вопрос. Им двигало лишь желание выполнить задачу. И потому каждый раз, когда он шёл в бой, мысли о собственном выживании отступали куда-то, далеко-далеко. Он заставлял их отступить.

— Я не собираюсь произносить последние слова, — повторил он.

— Честно?

— Честно.

— Фонфон…

Он чуть не упал вместе с лэндроллером.

— Насчёт прозвища, ты окончательно решила?

Прозвище в окружающую атмосферу совсем не вписывается, подумал Лейфон, выравнивая машину.

— Окончательно, — в ледяном голосе послышалась упрямая нотка.

— Не передумаешь?

— Нет. Я тут вспомнила, мы же сначала мне прозвище подбирали. Почему кончилось тем, что тебя решили звать Фонфоном?

— Меня не спрашивай.

Сам-то он Фонфоном быть и вовсе не хотел.

— А… Вспомнила. Брат пришёл. Как же он любит лезть во все мои дела. Вот причина всех моих бед — брат, не знающий ни слёз, ни эмоций. Я каждый день желаю, чтобы вскрылось какое-нибудь его должностное злоупотребление, и его выгнали из школы. Или революцию устроить. А ты поведёшь нашу революционную армию. Знамя понесу я.

— Ты вообще о чём?

— Сказала же, о моём прозвище.

Он как наяву увидел серьёзное лицо Фелли.

— Придумывай.

— Сейчас?

— Скучно же. Поговори со мной. Или ты умеешь сходу придумывать хорошие шутки?

До пункта назначения и правда оставалось немало времени.

— Нет, не умею…

— И не надо. Второй Шарнид-сэмпай — это уже слишком.