Тим Строгов - Охота на Тень

– Тебе нужен меч? – Тень усмехнулся. – Бери, если удержишь!

С этими словами он кинул Раштаю под ноги Пламень Судьбы. Орк подозрительно посмотрел на клинок, но так и не посмел поднять его.

– Что еще? – усмехнулся Тень.

– Твоя голова!

– Твоей наглости нет предела, Раштай! Прости, но голова мне дорога как память о матери, которая мне ее дала. Добудешь ее в бою – она твоя!

Раштай с готовностью взмахнул саблей:

– Только без твоих этих колдовских штучек! – он вновь подозрительно взглянул на Пламень.

– Идет! – со вздохом ответил Тень.

Он слез с альвиса, поднял с земли Пламень и убрал его в ножны.

– Но… – попробовал было протестовать гном.

Тайрон протянул ножны с Пламенем Гному и требовательно произнес:

– Гимзи, дай мне твой меч!

Гном вновь попробовал было возразить, но Тень требовательно потряс рукой. С тяжелым вздохом Гимзи протянул Тайрону свой короткий и легкий клинок. В руке Тени он смотрелся будто кинжал. Тайрон сбросил плащ и принял боевую стойку:

– Начнем?

Раштай решительно шагнул ему навстречу.

На другой стороне огромной расщелины раненые с любопытством и азартом наблюдали за тем, как сходились противники.

Раштай с яростным криком нанес рубящий удар Тайрону в голову, но его устрашающая сабля рассекла воздух… Орк изумленно обернулся, отыскивая непонимающим взглядом противника, и обнаружил его у себя за спиной – Тень спокойно чистил мечом ноготь. Раштай вновь попытался достать его, на этот раз – колющим выпадом… Мелькнула тень… и Тайрон уже вновь стоял позади орка, приставив лезвие к его горлу…

– Я же просил – без колдовства! – прошипел орк, косясь на острое лезвие, царапающее его кожу.

Меч исчез – Тайрон тоже. Раштай обнаружил его стоящим в нескольких шагах справа.

– Что за шутки?! – рассвирепел орк, решивший было, что без Пламени он легко одолеет наемника.

– Ты никогда не задумывался над тем, почему мое прозвище – «Тень»? – спокойно спросил Тайрон.

Орк изумленно покачал головой.

– Скорость передвижения – вот в чем все дело, – улыбнулся Тайрон. – Ну, и еще кое-какие физические данные, доставшиеся мне от моего папаши.

– Кем был твой отец? – изумленно спросил Раштай.

– А-а не бери в голову, – махнул рукой Тень. – Теперь это уже не важно. Так мы все еще деремся? Или ты примешь мое предложение относительно того, чтобы убраться восвояси?

Вместо ответа Раштай нанес новый удар, на этот раз – немного правее того места, где стоял Тайрон. Орк рассчитывал на то, что, перемещаясь, Тень как раз угодит под удар. Снова мелькнула неуловимая тень… Тайрон стоял слева от него, приставив острие к мощному кадыку Раштая.

– Сдавайся, и покончим с этим! – прошептал он в самое ухо орка.

– Я не могу вернуться живым, не выполнив приказа, – грустно ответил Раштай.

– Так и быть – тогда тебе придется умереть! – легко произнес Тайрон, и меч впился в кадык орка.

В этот момент со стороны Волкана в их сторону ударил мощный луч, который в сгустившихся сумерках казался направленным светом огромного фонаря. В небе возникло гигантское окно, обрамленное клубами белого пара. В нем, словно в большом портрете, появилось лицо Караннона.

– Ты сейчас не занят? – нахмурившись, спросил синий демон, от которого не ускользнул финал схватки орка и Тени.

– Немного, – ответил Тайрон, и давление на горло орка слегка ослабло.

– Я отыскал тебя, чтобы сообщить приятное известие – подписан мирный договор. В данный момент флотилии Лиги и Шенка отплывают из гавани.

– Как тебе это удалось? – изумился Тень.

– Ну-у, не у одного тебя имеются феноменальные способности! – самодовольно улыбнулся синий демон.

– Слушай, специально для моего недоверчивого друга, ты не мог бы показать картинку отбывающих армад?

– Один момент!

Довольное лицо Караннона исчезло, и появилась бухта, полная отплывающих кораблей с флагами Лиги и Шенка.

– Спасибо! – крикнул Тайрон. – Скоро увидимся – по пути я загляну к тебе.

– До скорой встречи! – услышал он далекий голос ракши, и огромный луч погас.

– Вот так, брат орк! – произнес Тайрон и убрал лезвие от горла Раштая.

Он протянул обычный клинок гному и прицепил ножны с Пламенем к бедру.

На Раштая было больно смотреть – все, во что он верил, все, чему служил, рухнуло в один-единственный миг. Их отправили на верную смерть и бросили, как отработанный материал. Остекленевшими глазами он смотрел прямо перед собой и ничего не видел, кроме кораблей, уплывающих в далекое синее море.