Вера Чиркова - Испытание на прочность

– Нилкес, напои их этим. – Инквар с силой всунул бросившемуся к друзьям мастеру флакон с противоядием и помчался на третий этаж, больше не беспокоясь о слугах и телохранителях.

Наемники – люди умные и самостоятельные, сами всех соберут и где-нибудь запрут, а у него еще осталось самое важное дело – помочь Алильене. В то, что его невеста тихо ждет, пока ее кто-нибудь освободит, Инквар не верил.

Как позже оказалось, правильно он мыслил, как раз в этот момент магиня и ее матушка пытались уйти от погони. Непредвиденные неприятности начались еще в столовой, куда пленницы вынуждены были ходить три раза в день. Уносить еду в свои комнаты не разрешалось, даже хлеб и пирожки с картошкой и ягодами, которые матери светочей пекли каждый день. Дети здесь не голодали, и это было единственным, что нравилось Алильене.

В этот раз мальчишки почему-то устроились за соседними столами, теснясь по пятеро и шестеро, ели молча и с непривычной неторопливостью. Словно зачем-то тянули время, и вскоре Лил на своей шкуре поняла, какую гнусность они задумали, когда вдруг сорвавшаяся со своих стульев ребятня бросилась на них с маменькой. Дети навалились тяжелой кучей, цепляясь за руки и пытаясь сдернуть амулеты, кольца и даже черный лоскут, связывающий волосы Лил.

Разумеется, им это не удалось, наложенная Юдганом защита сработала мгновенно, пыхнула горячим паром и отбросила нападавших на несколько шагов. Раздались вскрики и даже стоны, но мальчишек это не остановило. С сузившимися глазами и решительно стиснутыми губами, не обращая внимания на стоны поверженных друзей, они снова двинулись на женщин, и тогда Лил схватила со стола стакан с компотом. Не важно, берешь ли ты отвар или простую воду, после магии, которую вложишь в нее ментальным посылом, любое вещество станет зельем. Она сама дошла до этой простой, но крамольной для искусников мысли и успела тайком сделать несколько экспериментов.

По ехидной ухмылке, гулявшей по губам карлика, наблюдавшего за этим неравным поединком из коридора, Алильена поняла, что побежденной стороной маленький провокатор преждевременно считает именно ее. Девушка сжала зубы, не желая спугнуть его раньше времени, и первым делом, широко размахнувшись, облила одураченных ребятишек сильным сонным зельем, получившимся из компота. А потом бросила в висевший на шее карлика ощутимый клок энергии и победно улыбнулась.

Но очень скоро поняла, как рано обрадовалась. Обожженный карлик заверещал пронзительно, словно попавший в капкан заяц, и этот вопль, как сигнал тревоги, мгновенно превратил всех обитателей тайного убежища в смертельных врагов Алильены и ее маменьки. Оставили недожаренные пирожки шарообразные матери светочей и ринулись на обидчиц со всем тем, что держали в руках: поварешками, огромными кухонными тесаками и скалками.

Лавиния вмиг оценила силу и мощь этой армии, а также невозможность бороться с ними теми же способами, что и с детьми. Это с мальчишками от падения на пол ничего не случится, кроме синяков да шишек, а женщины в таком положении весьма хрупки.

Ухватив дочь за руку и приподняв юбку, Лавиния ринулась бежать, однако, выскочив в коридор, поняла, что из дома им не выйти: снаружи в дверь протискивалась плотная толпа юных огородников, слегка припоздавших к обеду. И судя по зажатым в их руках тяпкам и лопатам, вопль карлика донесся и до них.

– Наверх, – выдохнула ей в спину Лил, выплеснула на мальчишек остатки компота и помчалась к лестнице, пытаясь припомнить, где можно найти воду.

Вскоре им повезло. У портрета Корди, висевшего напротив ступенек на втором этаже, стоял свежий букет, и Алильена немедленно швырнула всю охапку вниз, добавляя в цветы магию и сонное заклинание. А потом подхватила вазу, сцапала за руку мать и ринулась на третий этаж, сообразив, что днем там никого нет.

Однако дверь оказалась на замке, и пока Лил прислушивалась к происходящему внизу и думала, из чего бы сделать отмычку, ее маменька спокойно вытащила откуда-то тонкие ножнички и принялась за дело. Некоторое время Алильена следила за ней, затем решила проверить, нет ли за дверью заряженных магией вещей. Прищурилась, переходя на внутреннее зрение, и едва не охнула, обнаружив тихо двигавшиеся за дверью огоньки.

И вдруг ощутила прикосновение столь хорошо знакомого, столь желанного теплого лучика и сразу сообразила, кто хозяйничает в лаборатории. Она сначала ринулась было к двери, но затем, вдруг испугавшись чего-то, резко отшатнулась.