Вера Чиркова - Испытание на прочность

– Дайг, помнится, ты говорил, что Азгор твоя родина и ты все здесь знаешь? Мне кажется, Брангу понадобится твоя помощь, – намекнул Инквар, следуя за другом к выходу из уснувшего дворца.

– А я ему уже пообещал, – бесшабашно усмехнулся лучник, – взять на себя охрану города, когда вернусь. Но одного тебя в логово этого змея Корди не отпущу, и не надейся.

– Мы выезжаем прямо сейчас, – предупредил Инк, даже не думая спорить, Дайг не тот человек, который принимает необдуманные решения или отказывается от своих слов.

Уже через полчаса небольшой обоз из пяти повозок, сотни всадников с яркими косынками на предплечьях и людьми Минса, державшимися позади всех, выходил из южных ворот Азгора, держа путь в сторону Гавра.

– Интересно, когда только успевают? – тихо шипела от возмущения Алильена, обнаружив очередную пропажу.

Как выяснилось, ничего из вещей, в которых они с маменькой попали сюда несколько дней назад, нельзя было даже на минуту оставить без присмотра. Запоров здесь не имелось ни на одной двери, и свободно бродившие по комнатам малыши и жены «великого господина» мгновенно утаскивали неизвестно куда «запретную» одежду. А также обувь, пояса и все остальные предметы. У Алильены в первую же ночь пропали оставленные на столе шпильки.

Взамен новым «женам», как называли матери светлых вестников Лавинию и Лил, принесли по паре простых юбок и блуз из того самого полотна, в котором щеголяло все население этого обособленного мирка.

Довольно многочисленное, как постепенно выяснили новые пленницы, тщательно и непрерывно, но с предельной осторожностью, как подобает искусникам, собиравшие сведения о живущих здесь людях.

Женщин оказалось почти три десятка, и все они либо пребывали в интересном положении, либо уже кормили грудью младенцев, и сначала Лил разбирал смех, когда она представляла в их компании свою маменьку. Нет, веселилась она не со зла, та отравляющая душу горькая обида, перемешанная с неприязнью, уже бесследно растаяла. Осталось лишь саднящее чувство досады на саму себя, но Алильена надеялась постепенно от него избавиться. Немного позже, когда вернется Инк и ей можно будет сбежать из этого приюта, от странных, забитых и замороченных, вечно беременных женщин и не менее необычных детей.

Девочек в этом месте не было, только очень маленькие, до года, не больше. Куда их девали потом, Алильена так и не выяснила, а объяснять никто из женщин не пожелал. Зато магиня теперь точно знала, как лживо и смешно прежнее утверждение барона, будто он собирается женить на ней своего сына. Интересно, которого из этой толпы подростков он имел в виду? Старшим парнишкам, бегавшим по огороду и тренировочному залу, обнаруженному пленницами в подвале, было не более чем по тринадцать-четырнадцать лет, и спросить, были ли тут прежде другие, постарше, оказалось не у кого.

Вернее, этот вопрос был из тех, после которых местные обитатели каменели лицами и смолкали, стараясь как можно быстрее сбежать по своим нескончаемым делам. Лил объясняла себе такое поведение местных обитателей строгим приказом барона ничего не рассказывать без его разрешения. Как выяснилось, дисциплина тут была едва ли не строже, чем в монастыре Трех Дев.

Именно поэтому висевшие в столовой, классах и тренировочном зале большие портреты Корди, с которых барон следил за присутствующими всевидящим и все понимающим взглядом, растянув в загадочной полуулыбке губы, сначала показались магине неуместными.

Однако понаблюдав, с какой искренней заботой мальчишки натирают тряпочками позолоту рам, каким фанатичным восторгом светятся их глаза, когда они вполголоса, проникновенно произносят клятву всегда любить и беречь великого отца, давшего им жизнь, дом, пищу, одежду и заботу, Алильена поняла, как ошибалась. Эти картины, очень натурально и одновременно лживо выписанные неведомым, но, несомненно, талантливым художником, были тут самым главным идолом, душеприказчиком и тайным другом одновременно.

Возле портретов всегда стояли свежие букеты, а по вечерам старшие мальчишки торжественно зажигали перед ними алхимические свечки, сюда они приходили похвастаться урожаем огурцов и успехами в освоении различного оружия.

Вот оружия здесь было неожиданно много, и самые старшие подростки, считавшиеся командирами, охранниками и учителями, обвешавшись кинжалами и луками, гордо обходили на закате и рассвете огромный участок, проверяя сохранность своих границ.