Валерий Большаков - Солдаты звездного фронта

Спецкостюмы позволяли зэкам находиться в вакууме порядка двух часов, но злоупотреблять этим не стоило, с открытым космосом не шутят.

«Фал у кого?»

«Веревка, что ли?»

«Ну, можно и так».

«У меня!»

«Вяжи за стойку!»

«Готово».

«Держитесь, и пошли».

Антон первым выплыл из-за раздвинутой шторы. Цепляясь за стабилизатор, за какой-то штырь, он продвинулся к борту корабля. Ноги у Ломова задирались кверху – невесомость, – но хвататься-то все равно руками приходится…

Вблизи рудовоз казался и вовсе гигантским, хотя метров триста в нем таки было. Даже более узкий цилиндр центральной контейнерной части впечатлял – округлость плохо ощущалась, для глаз борт лишь слегка заваливался.

Закрепившись около стыковочного узла, Антон подтянул друзей – впрямую, перебирая руками фал. Когда все закрепились на новом месте, он снова двинулся вперед, в сторону кормы, пока не добрался до хвостовой части.

Здесь было полегче – повсюду имелись скобы и фиксаторы для ног. Оно и понятно, весь борт в люках – отсюда вынимают и сюда вставляют сборки энергонакопителей, топливные модули, а чуть дальше виднеются и вовсе лючища – когда приходит время менять реактор, его там и протаскивают.

Ломов припомнил план-схему контейнероносца типа «Дубль-М», к которому принадлежала «Двойная звезда». Перехватываясь, он добрался до нужного места. Примерно три шага по направлению к носу и наискосок от двигателя маневрирования…

А движок очень даже кстати… Антон намотал фал на дюзу и затянул узел.

«Подгребайте».

«Это здесь?»

«Вот».

«Приступаем?»

«Сейчас же. У нас резерв по энергетике – часа два, а вот кислорода… Хорошо, если минут на двадцать-тридцать. Потом начнутся сложности».

«Начали».

Ломов расставил риитян по углам квадрата, те прижали диски пульсаторов к шершавому борту и включили. Звук в вакууме не распространялся, но дрожь через ноги передавалась.

Осколки керамики и искристая пыль разлетались веером, пульсаторы искрили, Архан с Антоном выковыривали крупные обломки.

Постепенно в обшивке разверзалась яма с неровными краями, в которой что-то калилось красным, лопалось, отваливалось…

«Прошли!»

«Глубина?»

«Мне по пояс!»

«Смени батарею!»

«Готово».

«Навались!»

Пробоина росла, в космос поплыли большие куски истерзанной, оплавленной керамики.

«Все! Можно пролезть!»

«Командир! Я первый?»

«Не лезь поперед батьки в пекло…»

«Чего-чего?»

«Поговорка такая. За мной!»

Ломов просунулся в зияние, радуясь, что удалось пройти внутренний каркас. Он все рассчитал точно – дыра прошла как раз сквозь ячею.

В отсеке, куда он попал, гравитация не действовала, да и не отсек это был, а камера, куда складывали использованные картриджи или негодные расходники. У этой камеры было одно интересное свойство – участок обшивки, покрывавший ее, был лишен подвода герметика, закупоривающего пробоину, полученную, скажем, после метеоритной атаки. Почему так, один автор проекта знает, зато не потребовалось пробиваться сквозь разбухающий смолопласт – не дай бог, увязнешь в этой массе! Так и останешься торчать в пробоине, как вещественное доказательство. Зато в толстой стене напротив, отделявшей камеру от переходного отсека, герметик присутствовал. Люк в стене тоже был – большой, квадратный.

Архан попробовал его открыть.

«Не работает!»

«Да все работает, просто тут вакуум, и дверь заблокирована. Нужен «ключ»…»

Антон вынул бластер из зацепа, прицелился…

«Глаза!»

Короткий импульс прожег крышку люка насквозь, и в ту же секунду сквозь дыру засвистала парившая струя воздуха.

«Ждем».

Ждали чуть ли не минуту – отсек был велик. Тот самый, через который реактор протаскивают.

Когда давление упало, Ломов не без труда, но откинул крышку люка.

«Прошу!»

В переходном отсеке горел свет и витали замерзшие кристаллики воды.

«А дальше как?»

«Вон дверь».

«Ага! Здесь же вакуум!»

«Верно мыслишь. Пульсаторы рабочие еще?»

«Работают, командир».

«Долбите переборку!»

«Понято…»

«А на эту дырку – заплату. Вон тот обрезок сгодится!»

«Долби, Архан, долби…»

Было заметно, что Архан не слишком понимал намерения командира, но подчинился без разговоров.

Переборка – не обшивка, справились на «раз-два». Смолопласт забурлил так быстро, что пульсатор вытащить из дыры не успели, так он в ней и остался. А герметик заполнил все отверстие и вылез в отсек пузырящейся массой.