Владимир Прягин - Волнолом

– Во-первых, хочу напомнить, – прервал паузу генерал, – профессор имел отношение – хоть и косвенное – к монаршей семье. Это значит, что дело переходит в новую плоскость. К расследованию подключается Второй департамент. Позвольте представить – коллега Клемм. Он будет работать с нами.

Из кресла в углу приподнялся толстячок с округлым добродушным лицом, похожий на пекаря. Он мягко улыбнулся:

– Добрый день, коллеги. Очень приятно.

Генрих только вздохнул. Что ж, пожалуйте – весь гадюшник в комплекте. Не только Третий департамент, контролирующий светопись, но теперь еще и Второй, чья епархия – политический сыск. Впрочем, чего еще ожидать? Сразу ведь было понятно – дело с душком. И в переносном, и в прямом смысле.

– Коротко – факты, – продолжал генерал. – Двое убиты одинаковым способом, но с неясным мотивом. Преступник на несколько ходов впереди. И все же характер выброса наводит на некоторые мысли. Либхольц, прошу вас.

– Да, герр генерал. Чрезмерный объем энергии, затраченный на выброс, позволяет предположить, что убийство не было главной целью. Жертвы – лишь инструменты.

– Поясните, будьте любезны. – Коллега Клемм был отменно вежлив.

– Представьте, например, лупу. Поток света проходит через нее, фокусируется и направляется куда-то еще.

– Куда именно? – сразу же спросил Клемм.

Либхольц только развел руками. Снова заговорил генерал:

– Да, эта гипотеза, к сожалению, приводит к новым вопросам. Почему в качестве «лупы» выбраны именно эти люди? Чем они предпочтительнее других? И самое главное – где конечная цель? Пока что вне этих стен ничего экстраординарного не замечено. Никаких разрушений и катаклизмов. Во дворце тоже все спокойно – я только что говорил с начальником стражи. И эта неизвестность меня беспокоит больше всего.

– Возможно, новые детали появятся через четыре-пять дней, когда ослабнет засветка, – заметил Либхольц.

– Наш профессиональный жаргон, – пояснил генерал для Клемма. – Засветка. Слишком яркий энергетический всплеск, не позволяющий увидеть подробности и взять след. Это как, знаете, у фотографов, когда портится пленка.

– Спасибо, герр генерал, мне знаком этот термин. Но, боюсь, мы не можем ждать четыре-пять дней. От нас требуют немедленных результатов.

– Сделаем все возможное. Герр Клемм, вы нас очень обяжете, если возьмете на себя работу с родственниками, соседями и друзьями убитых. Нужно понять, могли ли пути жертв где-то пересекаться. И здесь пригодятся навыки скорее ваших сыщиков, чем наших экспертов.

– Безусловно, герр генерал.

– Мы, в свою очередь, продолжим изучать места преступлений. Да, засветка все портит, и прямых следов, ведущих к убийце, мы не найдем. Но, может, хоть косвенные? Попробуем. И еще. Контакты профессора с другими учеными. Их тоже надо проверить. Но академическая среда, как вы знаете, имеет свои особенности. Люди науки нас в лучшем случае недолюбливают. А сплошь и рядом – попросту презирают. К счастью, у нас в команде есть герр фон Рау – выпускник университета и бывший преподаватель. С ним, я думаю, пойдут на контакт.

Генрих мысленно чертыхнулся. Клемм, посмотрев на него с интересом, сказал:

– Да, неплохая мысль. Что ж, на этом я, пожалуй, откланяюсь. Мне нужно дать инструкции моим людям. Герр генерал, вы знаете, как со мной связаться.

Он вышел, генерал тоже встал:

– Перерыв окончен. Вы слышали коллегу из «двойки»? Нельзя терять ни минуты. Перетряхните здесь все, хоть по кирпичику разберите, но отыщите какие-нибудь зацепки. Кольберг, на вас – координация с ищейками Клемма. О новостях докладывайте немедленно. Я буду в конторе. Фон Рау, проводите меня.

Толпа зевак на улице поредела, ажиотаж поутих. Две горничные наперебой строили глазки вахмистру, тот подкручивал ус. Над домами носилась воронья стая. Дым из труб поднимался дисциплинированно, не отклоняясь в стороны, и смешивался с полуденной мглой.

– Ну наконец-то… – Генерал вздохнул полной грудью. – Этот запах в доме действовал мне на нервы. Удушливый, приторный – даже голова разболелась.

– Да? – удивился Генрих. – Удушливый?

– Конечно. И все остальные жаловались.

– Странно. По-моему, запах-то как раз ничего. Легкий, медовый – точно как на той светограмме. Я сразу его узнал, как только вошел.

– Вот как? – Генерал посмотрел на него внимательно. – Впрочем, ладно, это все субъективно. Тонкости восприятия.

Они подошли к локомобилю.

– Сейчас мы куда? – поинтересовался Генрих.