Денис Бурмистров - Религер. Последний довод

— Давно такое вот видел? — спросил он, разглаживая на столе картинку, сделанную Митенькой.

Роман перегнулся через стол, пододвинул листок к себе. Задумчиво протянул:

— Что-то знакомое, но не припомню что именно, — он повернул листок, посмотрел под другим углом.

— Я тебе подскажу. Эту татуировку сделали девочке. Судя по всему, потенциальной Искре.

— Точно! — обрадовано воскликнул Роман, хлопнув себя по лбу, — Звезда Талема!

Отодвинул лист, нахмурив одну бровь, спросил:

— А чего тебя на эту графическую чушь пробило?

— Дело в том, что не меня, — Волков убрал листок обратно в карман. — Кто-то практикует. Или пытается.

— Но это же ерунда! Никто в здравом уме подобными вещами заниматься не станет.

— Ну не скажи, — не согласился Егор. — Сам знаешь как у нас некоторые, кто в здравом уме, человеческими жертвоприношениями баловались.

— Я бы не сказал, что Ли был в здравом уме.

— Ну, вопрос спорный. Так что с этой «звездой»? Говорят, с ее помощью можно силу Искры форсировать?

— Слухи, — упорствовал Роман. — Мол, жертву в расход, а ее жизненная энергия переходит в Искру. Тем самым, усиливая ее. Только вот за подобные вещи Доминион по головке не погладит.

— Скажем так, — продолжил мысль собеседника Волков. — Если эти неизвестные нам ребята настолько остро и отчаянно нуждаются в усилении своих Искр, то им на Доминион уже плевать, верно? Осталось только понять кого же так прижало.

Роман тяжело вздохнул, понимая собственную участь, обреченно произнес.

— Я попробую разузнать.

— Вот и чудно, — хлопнул ладонью по столешнице улыбающийся Волков. — Мой единственный глаз радостно смотрит на тебя?

— Нет.

— Странно, потому что я не перестаю радоваться нашему знакомству.

Но шутка не удалась. От Егора не ускользнуло, как Ильин машинально поправил ворот на шее, закрывая шрам.

— Да, — ответил Роман, сдавленно кашлянув, — Я тоже рад.

Повисла неловкая пауза.

Что чувствует птица, которой сломали крылья?

Зима в тот год затянулась, выдалась злой и холодной. Под ногами хрустел утоптанный снег, нестерпимо сияя белизной под скупым февральским солнцем. Где-то вдалеке одиноко кричала ворона.

Хороший день, чтобы умереть, как сказал координатор Сухнов, напутствуя религеров перед предстоящим боем. Так же думал и Волков, сжимая в карманах короткой куртки ручки выкидных ножей.

Трое на трое. Именно такую схему предложили им для Поединка за территорию.

Мистириане желали обосноваться в этом райцентре, расположенном в нескольких километрах от Города. Проблема заключалась в том, что здесь давно и прочно обосновалась секта Вельзы — не очень крупная конфессия, принадлежащая к ордалианская ереси. Впрочем, если верить добытым данным, сами же ордалиане эту секту и поддерживали. Вельзы являлись их марионеточной оппозицией, пугалом для прихожан. Однако в этом не было ничего неординарного, подобная практика являлась обычной для многих крупных религий.

Как обычно, после разведчиков в город прибыли Старшие. Он нанесли визиты всем руководителям самых влиятельных в районе религиозных течений. Результатом долгих и тяжелых переговоров стало согласие на предоставление места под строительства храма и резиденции мистириан.

Конечно, можно было не соблюдать весь этот этикет, попросту явиться и начать обустраиваться. Но Старшие предпочитали решать проблемы миром, осознавая все последствия необдуманных поступков.

Однако, неожиданно выяснилось, что на отведенное под строительство место претендуют вельзы, которых даже в расчет никто не принимал. На все призывы разойтись миром, они отвечали отказом, упорно настаивая на Поединке. Что заставляло задуматься, потому как влияния в городе они почти не имели и, по своей воле, не решились бы перечить более крупным конфессиям. Было сделано предположение, что их к такому «клацанью зубами» принудили ордалиане. Известные интриганы, видимо, решили посмотреть на мистириан в деле, подставить под удар слабую фигуру, чтобы оценить силу потенциального противника.

От Поединка отказаться невозможно, таков Закон. Исходя из обстоятельств, координатор Сухнов выбрал для боя троих — новичков Егора Волкова и Константина Ремезова, а также, в усиление, более опытного Кима.