Сергей Котов - Хрупкий мир [СИ]

Выхватив у напарника нож, я под нужным углом ударил оболочку.

Газ изнутри начал с шипением выходить. Значит, давление там было даже больше атмосферного. Это и хорошо, и плохо, потому что… почему именно это так – я додумать не успел. Меня вышибло из режима. Я пробыл в нём слишком много времени.

В глазах сильно потемнело, а руки вдруг превратились в мокрые, едва шевелящиеся тряпочки.

Немеющими кончиками пальцев я активировал систему питания скафандра, и жадно присосался к трубке, поглощая питательный гель.

К счастью, Кай сообразил, что со мной произошло, и, не теряя времени на лишние расспросы, занялся нашей внезапной гостьей. Для начала он избавился от остатков оболочки. А потом без моей подсказки сообразил дать девушке кислород. После чего закутал в блестящее термическое одеяло, и принялся растирать девушке конечности.

- Ты как? – спросил он через минуту, не прекращая своего занятия.

Вместо ответа я показал ладонь с растопыренными пальцами – марсианский аналог земного поднятого вверх большого пальца. Мне действительно быстро становилось лучше. Хорошо иметь под рукой запас эффективного питания!

- Она ледяная, - сказал Кай, - возможно, гипотермия. Но критических повреждений не наблюдаю, капилляры кожных покровов быстро возвращаются к норме.

Я, оторвавшись от питательной трубки, хотел сделать какое-то язвительное замечание насчёт его медицинских способностей, но вовремя вспомнил, что, в отличие от меня, Кай прошёл полный курс спецназа на Марсе. А, значит, хорошо разбирался в анатомии и физиологии. Возможно, даже лучше меня – всего-то квалифицированного тренера.

- В аптечке, кажется, химические грелки есть, - сказал я, - если нет обморожения, можно дать.

- Уже, - кивнул Кай, - она почти в норме.

- Слушай, нам надо немедленно… - начал говорить я, но в этот момент девушка сделала глубокий вдох, и открыла глаза.

Кай перестал растирать ей ноги, поднял перед собой раскрытые ладони в знак добрых намерений и улыбнулся.

- Привет! – как можно дружелюбнее произнёс я, намеренно растягивая слоги; я не рассчитывал, что гостья поймёт смысл – но очень надеялся, что она сможет уловить интонацию.

Девушка посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. Было видно, что она борется с сильнейшим испугом и всё ещё находится на грани паники.

- П…привет, - неожиданно ответила она, чуть запнувшись. На чистейшем марсианском лингва франка.

- Ух ты… - выдохнул Кай.

- Твою ж то мать! – вырвалось у меня. На русском.

- Мою мать? – переспросила девушка. Тоже на русском, без малейшего акцента, - подождите… но… где она? Почему я не помню маму? – в её глазах был неподдельный ужас.

Признаться, я впал в ступор.

Только что родившаяся изящная теория про выживших после эвакуации Марса и вернувшихся потомков мгновенно рассыпалась в прах.

Положение спас Кай.

- Гриша, ты говорил, что нам надо стартовать. Ты про космос или про стазис? – спросил он.

- Я про стазис, - усилием воли я стряхнул оцепенение, - все на борт. Скорее!

Девушка, конечно же, продолжала сидеть на месте; её глаза остекленели, она как будто полностью ушла в себя – возможно, размышляя о своих родителях.

Я зарёкся когда-либо выражаться в присутствии незнакомцев.

- Помоги, - я кивнул Каю, и взялся за остатки оболочки со стороны головы девушки.

Кай понял. Он подошёл с противоположной стороны, и тоже взялся за оболочку.

Вдвоём мы быстро затащили девушку в шаттл.

Она, к счастью, не протестовала.

- Всё так плохо? – спросил Кай, задраивая люк, - спешка оправдана?

- Я видел зонд Создателей, - ответил я, - он сражался с целым флотом чужих.

- Засёк тебя?

- Не знаю, - я вздохнул, - есть шанс, что нет. На пути обратно я сделал крюк. Спрятался за Марсом, а уже потом обратно, - фраза вырвалась раньше, чем я успел прикусить язык.

Кай замер на секунду. Но сдержался. Не сказав ни слова, он пошёл в рубку.

Я посмотрел на девушку.

Она сидела среди остатков оболочки, кутаясь в блестящую термоплёнку. Её трясло; из глаз в два ручья лились слёзы.

«Ладно, - решил я, - этой проблемой займёмся в другом времени».

Краем глаза я заметил, что в опавшей оболочке что-то шевелится.

Я присел возле, готовый в любой момент войти в супер-режим. Ещё не хватало занести какую-нибудь инопланетную гадость на борт…

«Раньше надо было думать, - мысленно отругал я себя, - сколько можно жить инстинктами? Даже в супер-режиме? Она точно стоила этого всего?»

Я взглянул на девушку. Та тихонько всхлипывала, размазывая слёзы маленькими кулачками, совсем как ребёнок.