Игорь Вардунас - Клетка [litres]

Голос летчицы где-то наверху продолжал спокойно с кем-то разговаривать, игнорируя его крики. Изогнувшись так, чтобы не свалиться с лестницы, Зэф прильнул одним глазом к зазору между стеной и дверью, стараясь что-нибудь разглядеть. Да, действительно подпорка с местами облупившейся красной краской. Сантиметра полтора толщиной – лом или просто стальной прут, а может, древко от пожарной лопатки. Криво просунутый и плотно державший ручку, не повернуть.

А дальше сумеречный коридор.

Тут Мичиган вспомнил о рюкзаке. Спустившись, он начал рыться в старательно упакованных инструментах. Как же он сразу об этом не подумал?! Найдя большие кусачки для резки металла, он снял пластиковый предохранительный колпачок и, закинув карабин за спину, снова вернулся к двери. Хоть бы не лом, их делают из более прочного металла.

Навалившись на дверь плечом, приоткрывая ее, насколько можно, он развел ручки инструмента и осторожно просунул лезвия в зазор, нащупывая прут. Так… вроде есть.

Собрав все силы в могучих руках, Мичиган напрягся, стараясь свести ручки резака. Железо не поддавалось.

– Давай же, кусок дерьма, – сквозь стиснутые зубы просипел Мичиган, по лбу которого покатились крупные капли пота.

Он давил, потихоньку сжимая, рукоятки так сильно, как только мог. Потом, почувствовав, что материал начинает поддаваться, стал осторожно, чтобы не сломать кусачки, водить ими из стороны в сторону, расшатывая участок перекуса. Конечно, у него был карабин, но тратить драгоценные патроны на такой пустяк было просто бессмысленным расточительством.

Наконец раздался звонкий щелчок, ручки резака сомкнулись так резко, что Митч чуть не выронил их. Снаружи что-то гулко бухнулось на пол.

– Есть! – Мичиган облегченно прислонился к стене и, переводя дух от силовой нагрузки, прикрыв глаза, поцеловал кусачки, на которых остались кусочки ржавчины. Плевать на болячки. Если там свои, они помогут. Его запас ампул давно закончился. Плевать на все. Главное, выбраться.

Бросив инструмент вниз на матрас, Зэф снял с плеча карабин и, убрав оружие с предохранителя, осторожно толкнул дверь.

Коридор был пуст.

Справа прихожая, в конце которой виднелась придавленная кирпичами бочка, придвинутая к двери. Снаружи было тихо.

Слева еще одна закрытая дверь. Деревянная.

Прямо перед ним, чуть сбоку, так, что из проема было не разглядеть, лестница, ведущая на второй этаж.

Голос доносился оттуда.

Стараясь ступать как можно осторожнее, Мичиган стал подниматься наверх.

Звуки разговора становились все ближе и отчетливее.

– …бабушке скажи, чтобы одевалась в плед, который я дарила на Рождество, сейчас очень промозглый ветер…

Ступенька. Еще.

Слава богу, что к лестнице был прибит ковер, смягчавший звук шагов. Отчего-то Митчу не хотелось больше никого звать.

– …а отец вернулся? Еще нет? – послышалось недовольное ворчание. – Ну что делать, милая. Такая у него работа, ты же знаешь. Не сердись на него. Я тоже постараюсь поскорее вернуться. Конечно же, мы не пропустим твой день рождения, Кэрол…

Мичиган вышел на второй этаж.

Вокруг полутемень. Небольшой коридор – справа ограда с деревянными перилами, слева две двери, ближняя приоткрыта, косая полоска света на полу, из-за нее неожиданно послышался тихий смех, и у Мичигана по спине побежали мурашки. В конце коридора еще одна дверь, густо обклеенная выцветшими стикерами, автомобильными номерами, большой табличкой, где еще можно было прочитать «Сохрани Америку красивой – уберись в комнате!» и черепом с двумя костями. Явно подростка. Рядом с дверью теряющаяся в сумраке очередная лестница, ведущая на третий этаж.

Большой дом.

Митч облизнул пересохшие губы и направился к двери, которая была чуть приоткрыта. Немного постояв, осторожно заглянул внутрь.

Когда-то, очевидно, это была спальня родителей. У стены кровать, рядом выпотрошенный платяной шкаф, несколько раскрытых трюмо, под которыми на полу высились горки пепла – жгли книги, догадался Митч. Под тяжелыми, изъеденными насекомыми шторами угадывалось заколоченное окно.

Тахома – Зэф сразу узнал ее по куртке и волосам, капюшон был спущен – сидела к нему спиной на старом стуле с высокой спинкой, за нешироким деревянным столом, из которого на пол были вывалены ящики, и разговаривала по старому телефону, но не прижимая трубку к уху, как это обычно делают, а держа ее чуть на расстоянии – дисковый прибор стоял рядом, от него тянулся закрученный спиралью провод.