Андрей Посняков - Зов Зоны [litres]

– Может, и обойдем.

Сидоров достал карту, разложил на коленях, задумался, водя по карте острием ножа, еще хранившего на себе жирный запах тушенки.

– Вот, смотри. Тут – урочище Когодьский Гай… Нам его либо с запада обходить – через Стечанку, где наймиты, либо – куда восточнее, но это – большой крюк. Лишний день или полдня. Через Чистогаловку пройдем и дальше – к Старым Шепеличам. А там уж, считай, добрались.

– Вот! Вот! – обрадованно воскликнул Сутулый. – Так и сделаем. Почти так ведь и шли. А ты говоришь – «кротовина»!

– Да кто говорит-то, эй!

К Чистогаловке приятели вышли к вечеру следующего дня. Уже начинало темнеть, клубился по урочищам густой промозглый туман, и в синем холодном небе вспыхивали желтые звезды.

На ночлег расположились в одной из пустующих изб. Судя по оставленным крупам и соли, домишком этим уже пользовались сталкеры. Как рыбаки или, там, охотники.

– Сейчас печку затопим, – радовался Жека. – А там – и супчику…

– Фиг тебе, а не супчик! – Алекс двинул кулаком по столу. – Говорю же – огня не разводить.

– Так никого ж кругом нет!

– А ты уверен?

Оба замолкли, настороженно глянув в оконце. Пока все вокруг казалось спокойным, никакие тени в небе над лесом не маячили, и даже волки не выли. Только вот показалось…

– Жека, зырь! – Углядев над лесом какое-то свечение, Сидоров подскочил к окну, а затем и на крыльцо выперся, с силой распахнув дверь. – Вон там… что это?

– И впрямь сверкает что-то, – встав позади, спокойно согласился Сутулый. – Может, «вечная лампочка» в такой же вот избушке горит. А может – вечный костер. Помнишь, что про него рассказывали?

– Ты про Водолаза, что ль? – Алекс поежился и, присев на ступеньку крыльца, хотел было закурить, да вспомнил, что уже года три как бросил. А напарник вытащил портсигар, хороший такой, солидный, похоже, даже серебряный. Что-то раньше Сидоров такой вещицы у Жеки не видел.

– Из хабара недавнего, – похвастался Сутулый, перехватив взгляд Алекса. Но как-то так неуверенно, словно бы боялся, что кто-то вдруг – хоть бы и Алекс! – возьмет да и отнимет у него этот портсигар вместе с сигаретками, да.

– У Корогода нашел, ну, где урочище, помнишь?

– Чего не сказал?

– Да говорил же. Фросту, покойничку. А потом и забыл как-то. Но ведь курил – а ты и не спрашивал.

Алекс и вправду не спрашивал – внимание не обращал просто. Раз уж курить бросил и не тянуло особо, так всякие там портсигары, сигареты, трубки – до лампочки.

– Не, не костер это. – Посмотрев на свечение, таявшее где-то за дальним урочищем, Сидоров с сомнением покачал головой и прислушался. – Машина! «Уазик». Или вообще – грузовик. Фары, ага. Вон, и мотор слышен.

– И впрямь, – навострил уши Сутулый. – А что, если «Урал» – так он по здешним дорогам вполне проходимый. Какой-нибудь древний военный кунг.

Фары вскоре погасли, затих и шум двигателя. Скорее всего – машина проехала мимо или остановилась где-нибудь неподалеку на ночлег. Впрочем, какая разница?

Перебросившись парой ничего не значащих фраз, сталкеры улеглись спать. Алекс – у окна, на лавке, Жека же – прямо на полу, примостив под голову рюкзак с хабаром.

Утром напарники двинулись вдоль оврага. Шли медленно – колючие кусты, мелкие ручейки да камни сильно осложняли путь, делая его почти что непроходимым. На попадавшиеся по пути тропинки сворачивать как-то не хотелось. Осторожничали – кто его знает, кто тут эти тропки натоптал и зачем? Всякое бывало – Зона есть Зона, здесь всегда следовало быть настороже.

Первым выдохся Жека. Километров с десяток всего и прошли, а он уже умаялся, заканючил, упросил сделать привал. Странно, но сам-то Алекс никакой усталости не чувствовал. Вот абсолютно! Сердце его билось ровно, столь же ровным было и дыхание – словно бы молодой человек не по буеракам да прочей неудоби пробирался, а просто прогуливался себе по асфальтированным дорожкам в каком-нибудь парке, глазея на проходящих девчонок.

Вот и здесь… Нет, никаких, конечно, девчонок, зато… Привал устроили на опушке у небольшой рощицы.

– Ты только глянь – красота-то вокруг какая! – привалившись спиной к стволу толстой березы, мечтательно улыбнулся Сидоров. – Клены вон – багряные, желтые! А липы какие красивенные, а березы… И зеленая трава! Как изумруд.

– Эй, эй! – напарник явно испугался, дернулся. Поставил в траву только что открытую банку тушенки, подскочил к Алексу, пальцами пощелкал: