Андрей Посняков - Зов Зоны [litres]

Документов, естественно, нет, денег и хабара – тоже, из пожитков – только нож, ремень да браслет на правом запястье. Браслетиком этим Алекс не побрезговал – снял, вдруг пригодится. Хоть какой-то трофей. Хороший такой браслет, черный, с изумрудным отливом. Такие в Хоне встречались не так чтобы редко, но в качестве хабара ценились – стимулировали жизненные процессы.

Надев трофей себе на руку, сталкер тут же почувствовал, как уходит, тает без следа навалившаяся было усталость, да и рана на плече сразу же болеть перестала. Глядишь, и затянется, ага…

К машинному двору Алекс вышел часа через три. Хотя, собственно, от машинного двора осталось одно название. До катастрофы здесь, вероятно, располагалась ремонтная мастерская, ну, чтоб к полевым станам поближе. С той поры и ржавели тут сеялки-веялки, трактора, даже полуразобранный комбайн. Все давно уже непригодное к какому-либо использованию, заросшее бурьяном и всякой прочей травой.

За ржавым остовом трактора «Беларусь», покрытым лохмотьями некогда голубой краски, Алекса уже дожидался напарник – Жека. Сидел на старом колесе.

– Здорово! – поднимаясь на ноги, Сутулый ухмыльнулся. – Как прошло?

– Считай, повезло. – Алекс сбросил с плеч рюкзак и присел рядом. – Чего маячишь-то? Садись, карту глянем.

– Карта – это хорошо, – Сутулый снова уселся, вытянув длинные сухие ноги, обутые в видавшие виды берцы. – Ты про «кротовину» говорил? Неужто без нее никак?

– Без нее – вряд ли. Хотя попробовать можно, чего ж, – усмехнулся Сидоров. – Если, правда, наймиты от нас отстанут, уйдут.

Напарник тут же нахмурился:

– Эти не отстанут.

– Вот и я к тому…

«Кротовиной», или «кротовьей норой», в Зоне именовали некую непонятно как образовавшуюся дыру в пространстве, через которую можно переместить тот или иной объект из одного места в другое или даже через время перебросить, в прошлое либо в будущее. На вид «кротовина» представляет собой этакую полупрозрачную область круглой или овальной формы около двух метров в диаметре, сгусток неведомой энергии, повисший в нескольких сантиметрах над землей. Выдает «кротовью нору» лишь незначительное искажение реальности, едва уловимое дрожание пространства, похожее на то, как дрожит горячий воздух над железной крышей в жаркий летний полдень. Ученые-физики как-то объясняли принцип таких нор, но все это касалось лишь межзвездных пространств и «черных дыр», а так, когда «кротовина» возникала вдруг просто вот тут, под деревом или, скажем, у забора, – такого ни один физик объяснить не мог.

На «кротовины» у Алекса имелся талисман – кругленький такой значок, с детства еще, с изображением мультяшного волка из «Ну, погоди!». Сидоров всерьез верил, будто значок сей приносит удачу, и всегда носил его на лацкане куртке – с обратной стороны, чтоб без лишних вопросов.

Встречались «кротовины» простые, как обычный тоннель – то есть вошел в одном месте, вышел в другом. Бывали и посложнее: например, представил себе, в какую точку прошлого ты решил перебраться, хорошо так представил, конкретно, – и действительно переходишь туда, куда хотел. А если представил плохо – застреваешь намертво в безвременье. К какому типу относилась именно та «кротовина», что стакеры заметили еще третьего дня, двигаясь вниз по ручью, было непонятно.

– Что-то боязно мне, бро. – Глотнув из фляжки, Жека почесал небритый подбородок. – А вдруг мы там, в «кротовине» этой, и застрянем. Или выйдем черт знает где.

– Не хочешь, не лезь, – угрюмо буркнул Алекс. – Жди, пока тебе наймиты кончат.

– Слышь… А это точно – наймиты?

– Ну… – Сидоров повел плечом. – Точно не скажу… Да если и кто другой – оно слаще, что ли? А эти… Больно уж нагло себя ведут. По-хозяйски.

– Мы им не понравились, точно. Хабар наш хотят отнять.

– Не только хабар.

– Смотрю, браслетик у тебя новый, бро. Где взял?

Углядел! Алекс невольно скривился, бросив в сторону напарника не самый добрый взгляд. Ишь ты, глазастый какой. В придачу еще и любопытный без меры.

– С «жаркой» повстречался, – отмахнулся Сидоров. – Едва ушел. Там, рядом, и браслетик этот валялся.

Жека завистливо шмыгнул носом:

– Повезло тебе – не сгорел, да еще и с хабаром. Я тебе вот что скажу, бро. Ты и не сгорел, потому что браслет не дал. Он много чего может, да. Рассказывали, будто браслет такой был у Снайпера… или у Дегтяря, я уж и не помню точно, у кого из удачливых. Значит, и у тебя теперь удача будет!

– Твои слова бы – да Богу в уши, – громко рассмеялся Алекс.