Гэв Торп - Предъявление обид [ЛП]

Было темно и днем, и ночью, однажды ранним утром, когда гномы погасили большую часть своих фонарей, чтобы немного поспать, на них напал первый отряд гроби. Атака была недолгой, потому что железнобойцы были быстры в своем ответе, а часовые сторожили близко у логова врага. Визжа и плача, гроби были отброшены назад в глубину.

На следующее утро Барундин встретился со многими из танов и своими лучшими советниками. Они решили начать экспедиционную атаку на южные склепы, ряд шахт и залов менее чем в миле от того места, где они разбили лагерь. Чтобы хоть как-то закрепиться в туннелях подальше от Унгдрина, Барундин поведет половину армии на юг и попытается захватить один из больших залов. Отсюда он мог совершать новые набеги на норы гроби, в то время как Хенгрид Драгонфое на следующий день поведет треть армии на север и попытается отрезать гроби от гораздо более крупного поселения Гора Гунбад, лежащего примерно в двухстах милях к востоку. Хенгрид, некогда страж ворот и предводитель молотобойцев, проявил себя способным полководцем в битве против скавенов и после смерти своего дяди стал Таном своего клана. Теперь они считались одними из самых свирепых бойцов в крепости, и если кто-то и мог остановить еще больше гроби, идущих с востока, то это были Хенгрид и его воины.

Оставшаяся часть войск должна была остаться в Унгдрине, чтобы действовать в качестве арьергарда или резерва по мере необходимости. Самые молодые и быстрые воины были назначены бегунами, и они провели несколько часов с железнобойцами, изучая самые быстрые маршруты вокруг Унгдрина и близлежащих туннелей. Это была бы опасная работа — путешествовать в одиночку и в темноте, но Барундин обратился к безбородычам с волнующей речью, чтобы поддержать их мужество, и убедил посланцев в необходимости выполнения их задач, так как гномов значительно превосходят числом, и если они хотят победить, то все должны быть дисциплинированными, решительными и, самое главное, скоординированными.

Составив таким образом план, Барундин отдал приказ войску выступить в поход незадолго до полудня. Боясь яркого солнечного света, ночные гоблины днем прятались в своих норах, за что и получили прозвище ночных гоблинов за многие века вражды между их родом и гномами. Барундин надеялся, что, атакуя в дневное время, он сможет лучше оценить численность противника. Если повезет, усмехнулся он своим молотобойцам, многие из них будут спать и станут легкой мишенью.

Начальное наступление прошло хорошо, железнобойцы шли впереди и почти не встречали сопротивления. Пока армия поднималась по большой лестнице в верхние залы, гроби просыпались от угрозы. Зазвенели гонги и колокольчики, эхом отдаваясь среди гномов. То тут, то там небольшие отряды зеленокожих пытались организоваться, но они не могли сравниться с крепкими гномьими воинами, которые нападали на них, и большинство гроби бежали глубже в свое логово.

Разделив свои силы на три части, Барундин развернул свою армию, направляя гроби на восток и юг. По коридорам гномы продвигались вперед. В тесноте тесноты низкорослые зеленокожие уступали гномам в мастерстве и вооружении и были не в состоянии тягаться с ними своей численностью.

После трехчасового боя Барундин оказался на втором этаже шахты, всего на один уровень ниже главного зала южных сводов. Он немного отдохнул и вытер темную кровь гоблинов с лезвия своего топора. Он с презрением посмотрел на груду тел, валявшихся на полу. Гроби были тощими существами, на голову ниже гнома и гораздо худее. Они были одеты в рваные черные и темно-синие одежды, отделанные камнями и кусочками костей, и с длинными капюшонами, чтобы защитить себя от света, который время от времени просачивался сквозь тысячелетнюю грязь, запятнавшую высокие окна их логова.

Зелень их кожи была бледной и болезненной, еще светлее были заостренные уши и тонкие цепкие пальцы. Осколки острых маленьких клыков и сломанных когтей были разбросаны по телам от ударов молотов Барундина, грязные и вонючие. Барундин пнул ногой один из трупов, разбив его о стену, чувствуя, что смерть не была достаточным наказанием для вороватых маленьких демонов, которые разграбили прекрасные залы его предков.

Удовлетворенно хмыкнув, он повернулся к своим молотобойцам, которые отдыхали дальше по коридору, некоторые жевали принесенную с собой еду и пили из своих фляжек. Барундин увидел Дурака, камненосца мертвого короля, а теперь ставшего новым привратником. Обветренное лицо Дурака обернулось к нему, и ветеран показал королю большой палец. Барундин кивнул в ответ.