Виктор Крыс - Механикус практикус [СИ]

Сказать, что я был в шоке, это ничего не сказать. Я был в ужасе! Он услышал меня! Но как? И стоит ли мне выходить с ним на контакт? Он же все равно умер, а я лишь молчаливый наблюдатель. Да, точно, буду молчать, это просто сон давно умершего старика.

− Я не умер!− вдруг завопило отражение.

− Умрешь, − будто бы само собой вырвалось из меня, от чего мы уставились друг на друга, широко раскрыв глаза. — Но немного позже, когда что-то совершишь.

− А когда я что-то совершу? — вдруг озаботилось отражение своей судьбой, вытаращив свои красные глаза. — Что я должен совершить?!

− Я-то откуда знаю? − ответил я вопросом на вопрос.

− Кто я такой? То есть кто ты такой?! — вновь закричало отражение замученного жизнью сорокалетнего мужчины в смирительной рубашке.

− Я и сам не знаю, кто я! — мысленно закричал я что было сил, на что в зеркале рассерженно закричало уже отражение психа.

− Вот дерьмо! — вдруг заорал он. — Что за тупой демон пришел в мою голову! Не знает кто я, не знает кто он, не знает даже что мне делать, но одно знает точно, то, что я умру! Пошел вон из моей головы, тупой Демон!

− Я не демон! − раздраженно проговорил я в голове психа. − И я не уйду, пока ты что-то не сделаешь, я просто не знаю, как уходить.

− А кто ты раз не демон?− удивился псих в отражении, вздернув бровь.

− Человек. Когда засыпаю, то переношусь в разум другого человека, и когда он умирает или что-то совершает, то перенимаю его навыки или знания, когда проснусь.

− Так вот какой твой шкурный интерес, ну что же, ты правильного человека выбрал, знаний у меня хоть отбавляй, — хитро улыбнулся псих сам себе в отражение. − Ты точно не мое больное воображение? Ты не псих?

− Я не псих, это ты в психушке сидишь, а не я! — возмутился я. — И я не понимаю, почему могу с тобой общаться, раньше такого не было…

−Это потому что я псих, потому и можешь, — наставительно ответило мне отражение, поведя плечами, а в его глазах начал загораться нездоровый огонек, и он мне не понравился.

− Вот ты и признался, − позлорадствовал я.

− А что мне скрывать? Я, как ни крути, гений, а они все поголовно психи, я тебе это как кандидат наук по психологии говорю! — надулся мой собеседник, пытаясь принять интеллигентный вид, и даже возвел глаза к потолку. — А еще у меня четыре кандидатские, генетика, термодинамика, и, конечно же, моя любимая ядерная физика… Последняя, юриспруденция, кажется. Или нет, помню мне за теорию струн что-то дали…

− Вот тебе делать было нечего, четыре кандидата, — начал было издеваться над психом я, так как мне уже надоело слушать непонятные слова, но этот гений перебил меня.

− Но-но, это кандидатские. Докторские тоже есть, точно не помню, то ли пять, то ли шесть, а может десять, давно их не считал. Где-то в родительском доме к стене дипломы прибиты. Было время, мне что-то да присуждали каждый год, — начал вдаваться в воспоминания мой псих.

− Так ты в психушке-то что делаешь, гений? О, или ты буйный? Я угадал, да?

− В точку! Я буйный, свободолюбивый гений, вот меня и лечат от свободолюбия, и никак не могут вылечить, — рассмеялся мужчина в отражении. — Им надо чтобы я был послушным и спокойным, а еще покладистым, но что-то мне подсказывает, что дело у них не особо то и спорится, в аду я их всех видал. Хрен им, а не сотрудничество, я лучше тут поживу.

− Щетина чешется, сильно! — взмолился я изнемогая от чувств. — Может почешем, а? И ты расскажешь в процессе что у тебя за проблема, а там, пока чешем щеки, может и придумаем что-нибудь.

− Давай! — заорал псих, и побежал куда-то в угол комнаты.

− Только у зеркала! — заорал я. — А то я еще не понял что я это не ты, а ты не я, я путаюсь.

− Я тоже путаюсь! Кто из нас я! — крикнул свободолюбивый гений-псих, и побежал уже от угла к зеркалу. — Кстати, если ты чувствуешь то же что и я, может еще что умеешь?

− Не знаю, — пробурчал я и попытался сконцентрироваться, и тут же псих завопил на всю комнату.

− Левая рука меня не слушается! Она тебе подчиняется!

− Я хотел сжать в кулак обе руки.

− Нет, ты можешь управлять лишь левой, правая даже и не шелохнулась!

В окошко единственной двери нашей палаты вдруг заглянул огромный санитар, вытаращил на нас свои поросячьи глаза, но тут же усмехнулся и ушел. Да что там медбрат, я сам смеялся над тем, что видел в зеркале. Мужчина, стоя на коленях и балансируя, что есть сил терся щекой о плитку пола. Но даже я заметил, что зеркало на мгновение помутнело, возможно, это и не зеркало вовсе, а окно, в которое за нами наблюдают. Ну, не за нами, а за гением, у которого явно проблемы, не зря же он тут находится.